Дэвид смотрел на нее в зеркало. Она выглядела спокойной, красивой и абсолютно нормальной. Он заметил печальный взгляд Мариты, обращенный на Кэтрин.
– Однако мне приятно общаться с вами, и я бы послушала, что вы скажете, если вы, конечно, соблаговолите открыть рот.
– Как поживаешь? – сказал Дэвид.
– Отличная попытка поддержать беседу. Поживаю очень хорошо.
– Есть еще какие-то планы?
Ему казалось, что он кричит вслед уходящему кораблю.
– Только те, о которых я рассказала. У меня теперь и так по горло работы.
– А что за чушь ты болтала про другую женщину?
Марита толкнула его под столом, и он наступил ей на ногу.
– Это не чушь. Я хочу завести себе новую подружку, чтобы понять, не упустила ли я чего-нибудь. Такое вполне возможно.
– Время от времени все ошибаются, – сказал Дэвид, и Марита снова толкнула его.
– Я хочу убедиться во всем на собственном опыте, – сказала Кэтрин. – Теперь я достаточно искушена, чтобы сделать правильные выводы. Можешь не бояться за свою темноволосую девушку. Она совершенно не в моем вкусе. Это твоя девушка. Это то, что тебе надо, но меня увольте. Любовь уличного мальчишки меня не привлекает.
– Ну что ж, пусть я уличный мальчишка… – начала Марита.
– Я могла бы назвать это иначе, но решила держаться в рамках приличий.
– И все же я в большей степени женщина, чем ты, Кэтрин.
– Ну-ну. Продемонстрируй Дэвиду свои «мальчишеские» штучки. Ему понравится.
– Дэвид знает меня как женщину.
– Чудесно, – сказала Кэтрин. – Рада, что вы наконец обрели дар речи. Беседовать все же приятнее, чем молчать.
– В тебе вообще нет ничего женского, – сказала Марита.
– Ну и что? Я знаю это и много раз пыталась объяснить это Дэвиду. Разве нет, Дэвид?