– Нет, я буду смешон.
– Да кому здесь до этого дело? Ты все равно посветлеешь, если будешь купаться все лето.
Он промолчал, и она добавила:
– Это не обязательно. Сначала он покрасит меня, а ты посмотришь и, может быть, тоже захочешь. Словом, на месте будет видно.
– Не строй планов, чертенок. Завтра я встану пораньше и буду работать, а ты спи, пока не надоест.
– А ты напиши и про меня, – сказала она. – И когда будешь писать, как плохо я себя вела, не забудь упомянуть, как сильно я тебя люблю.
– Я как раз дошел до этого места.
– Ты полагаешь, это можно опубликовать?
– Для начала я должен это написать.
– А мне дашь почитать?
– Если получится хорошо, то дам.
– Я уже горжусь твоей будущей книгой. Мы не станем ее издавать, и не будет никаких рецензентов, вырезок, и ты не будешь таким самодовольным, и все это останется только с нами.
Дэвид Борн проснулся, когда уже рассвело, надел брюки, рубашку и вышел на улицу. Ветер стих. Море было спокойным, в воздухе пахло соснами и росой. Он прошел босиком по булыжной террасе в дальнюю комнату и сел за рабочий стол. Окна всю ночь были открыты, и по комнате разливалась полная обещаний утренняя свежесть.
Он писал, как они ехали из Мадрида в Сарагосу. Дорога шла то в гору, то под уклон; они набрали приличную скорость, когда въехали на своем маленьком автомобиле в страну красных полей; потом на пыльной дороге поравнялись с поездом, и Кэтрин начала его обходить, плавно минуя вагон за вагоном, потом тендер, потом машиниста и кочегара и наконец вырвалась вперед локомотива, но дальше дорога свернула налево, а поезд скрылся в туннеле.
– Все-таки я его обошла, – сказала Кэтрин. – Но он ушел под землю. Мы еще пересечемся с ним?
Дэвид развернул карту.
– Не скоро.
– Тогда можно оставить его в покое и не спеша осмотреть окрестности.
Теперь дорога шла вверх; здесь протекала река и росли тополя; машина с натугой одолела особенно крутой подъем, и, когда дорога выровнялась, Кэтрин с облегчением переключила передачу.
В саду послышался ее голос, и Дэвид отложил рукопись. Убрав тетради в портфель, он вышел из комнаты и запер дверь. У горничной имелись свои ключи.
ebooksa