Непогода

Втянутый внутрь воздух застревает в горле, когда меня настигает последняя сказанная Антоном фраза. За секунды тело становится тяжелым и неподвижно-каменным, сердце гулким эхом, будто в пещере, бьется о ребра, оглушая.

В области висков нарастает болезненный стук. Застывшие мышцы подчиняются мне неохотно, и новый вдох, необходимый и живительный, удается сделать не сразу.

Наконец, время начинает идти своим чередом. Я возвращаюсь в действительность.

– Ты преувеличиваешь. – Мой голос, вопреки безумному ритму пульса, звучит ровно и спокойно. По мысленной команде растянувшиеся в короткой улыбке губы почти не дрожат.

В ответ Антон лишь пожимает плечами, легко отказываясь от спора, но и не соглашаясь с моими возражениями. Его взгляд, пристальный и задумчивый, причиняет мне физическое неудобство: я хочу спрятаться от этих глаз, хочу забыть о них и не мучиться в догадках о том, что значат померещившиеся мне в темноте сожаление и тоска на их далекой глубине.

Лучше бы нам сменить тему разговора. Пока не станет слишком поздно.

– У тебя были близкие отношения с отцом? – Вырывается у меня прежде, чем я успеваю прикусить язык. – Извини, – добавляю я быстро, с виноватым видом покосившись на Антона. – Давай лучше поговорим о чем-то другом.

Он отрицательно качает головой.

– Все нормально. Я понимаю, почему ты спрашиваешь. – Он невыразительно хмыкает. – Не очень-то много я рассказывал о себе?

– Это твое право, – сообщаю я, не выдержав нарастающего чувства вины: мое вежливое любопытство теперь кажется мне излишним и неуместным. – Ты не обязан был… рассказывать мне все.

– Но хотя бы что-нибудь рассказывать мне стоило, да? – Намек в его словах насколько явен, настолько и внезапен, и следующие слова удивляют меня только сильнее: – В последнее время я много думал, почему ты захотела развода, и, наверное, теперь понимаю твои причины.

Я вздрагиваю. Страх разоблачения накрывает меня ледяным и удушающим коконом. Перед глазами темнеет от сжимающего грудную клетку спазма, от которого сердце и легкие на миг прекращают свою работу.

Одна только возможность стать сегодня – сейчас, – раскрытой, выпотрошенной наружу со своей безответной любовью, приводит меня в смертельный ужас.

Я не готова. Я просто не могу…

Несколько долгих секунд все во мне задыхается от испуга. Я почти согласна умереть, лишь бы оставить свои чувства при себе, лишь бы не сталкиваться с ситуацией, в которой мою обнаженную, немного поцарапанную душу случайно вытащат на свет для осмотра, а после вернут обратно с нелепыми извинениями.

– Понимаешь? – уточняю я хрипло.

– Да. Наверное. – Мое сердце летит в пропасть. – Я холодный человек.

– Ч-что?

Антон бросает на меня недоумевающий, едва ли не оскорбленный взгляд, но поясняет повторно, явно испытывая серьезные затруднения с подбором подходящих слов:

– Я… мало тебе подхожу. Тебе нужны эмоции, откровенность в отношениях. Я не давал тебе этого.