Непогода

Что ж, последняя фраза ничуть меня не удивляет. Далеко не впервые я убеждаюсь в том, что при столкновении со сложными переживаниями Антон всегда выбирает необременительное игнорирование вместо сложного препарирования и долгого анализа.

Мне хочется спросить, были ли он и его отец близки, но едва ли стоит начинать этот разговор сейчас, когда всякое слово может непредсказуемо и глубоко ранить.

– Когда ты полетишь домой? – Теперь я тоже смотрю вперед, хотя краем глаза продолжаю следить за Антоном, стремясь уловить даже самый блеклый проблеск чувств в выражении его лица.

– Завтра. Наверное.

– А работа? Когда тебе в рейс?

– Должен был завтра выходить. – Он растерянно хмыкает и качает головой. – Утром буду решать с заменой.

– Понятно. – Я киваю. Впрочем, больше для себя: только бы что-нибудь делать. – Как твоя мама?

Его лицо мрачнеет.

– Держится. Вроде. Она не очень эмоциональный человек, так что… Нормально.

– Будем надеяться, что так.

Сомневаюсь, что мама Антона сейчас чувствует себя «нормально»: едва ли утрата супруга после более тридцати лет брака дается скупым на эмоции людям проще, чем людям очень эмоциональным. Однако я не могу судить наверняка: мне ничего не известно о той, что родила и воспитала моего мужа.

– Скажи мне, – заговариваю я вновь, – если нужна будет какая-нибудь помощь. Обязательно.

Антон отрывисто кивает и на короткий миг поворачивается ко мне. В его глазах – благодарность и что-то еще, трудно определимое, проникающее прямиком в сердце. Я отвечаю на его взгляд слабой улыбкой.

– Спасибо, – произносит Антон спустя несколько минут. – С тобой мне… легче.

Загорается красный свет светофора, и мы останавливаемся на перекрестке, на котором, по иронии, удобно повернуть как в сторону когда-то нашего с Антоном дома, так и в другую – ту, где теперь расположен мой собственный временный дом.

Я взволнованно сглатываю и предлагаю Антону то, что предлагать определенно нельзя:

– Если хочешь, я могу остаться с тобой. Сегодня.

На один удар моего сердца его фигура застывает, а затем я вижу медленный, почти неуверенный кивок и слышу ровное:

– Я буду рад.

Антон находит мою руку и осторожно, чуть ощутимо сжимает. Наши пальцы переплетаются вновь.