Когда-то гостиная была очень даже ничего, но сейчас выглядела ужасно. Толстый слой пыли на мебели, паутина в углах, а возле плинтусов я заметила мышиный помет. Жерло камина не чищено, бронзовые подсвечники давно потеряли свой блеск, на ковре кое-где виднелись пятна. Их пытались прикрыть мебелью, и теперь кресла, софа и столик для шитья стояли где попало.
Откуда-то сверху раздались приглушенные голоса. Служанка уговаривает хозяйку выйти к гостье?
Наконец я услышала приближающиеся шаги. А вскоре в дверях гостиной появилась вдова Блумкин. Да старушка совсем крошечная! Мне она доходила примерно до плеча вместе со своим монументальным чепцом.
— Добрый день, — поздоровалась я, улыбаясь на все свои тридцать два зуба. — Прошу прощения, что нагрянула без приглашения…
— Поэтому сейчас уходишь? — язвительно уточнила она. — Это правильное решение. Всего доброго.
Старушка развернулась и пошла прочь, оставив меня стоять с открытым ртом.
Глава 32
— Шелли Блумкин, вы грубая и неприятная женщина, — сказала я ей вслед, прекрасно понимая, что, имея такой непростой характер, вдове будет трудно не отреагировать. — Хотя чего я ожидала от человека, который ходит по мышиному помету…
Старушка резко остановилась, а потом медленно повернулась, уперев руки в бока. В ее глазах мелькнул злой огонек.
— Что? Ты что-то сказала, гадкая девчонка?
— Мне кажется, я ясно выразилась, — ответила я, повторяя за ней: мои руки тоже уперлись в бока. — Вы — грубая, скандальная особа, которая не умеет ладить с соседями.
— А разве кто-то из соседей хоть когда-то проявил ко мне уважение или интерес к моей жизни? — процедила вдова Блумкин, надвигаясь на меня. — Вам всем плевать. Так почему я не должна плевать на вас?
— Разве я здесь не потому что проявляю интерес к вашей жизни? — я не собиралась уступать ей. Она ведь не знает истинную причину моего визита, так что можно немного приврать. — Вот только вам это не нужно. Так что не вините других, а посмотрите на себя для начала.
Вдова Блумкин уселась в кресло и насмешливо взглянула на меня.
— Расскажешь это кому-нибудь другому, а не мне. Я прекрасно видела, как ты бегала вокруг дома, заглядывая в каждую щель, мерила шагами сад… Точно что-то придумала и пришла ко мне договариваться!
Ты посмотри, какая ушлая бабка! Я прищурилась, раздражаясь от ее проницательности.
— Ладно… допустим вы правы…
— Не допустим, а права, — фыркнула старушенция, закидывая ногу на ногу. — И чего тебе надо?
Что ж, придется рассказать. Но разве не за этим я сюда шла?
— Можно присесть? — я кивнула на второе кресло.