– Не от чистого сердца?
Слова тритона прозвучали как вызов. Цзи Юньхэ приблизилась к Чан И, села на корточки и взяла прядь его серебристых волос:
– Ну конечно…
Девушка склонила голову и поднесла прядь к лицу. Чан И не успел отреагировать, и Цзи Юньхэ поцеловала влажные волосы сухими от жажды губами. Не отрывая губ от серебристой пряди, Цзи Юньхэ подняла глаза. Сквозь нежность в глазах девушки проглядывало острие стрелы, нацеленное прямо в сердце тритона:
– С тех пор как я увидела вас, господин, мое чистое сердце больше не со мной.
Но… Синие глаза Чан И, бездонные, как океан, вбирающий сотни рек, поглотили нежность и бесцеремонность Цзи Юньхэ без остатка, и его лицо сохранило привычный бесстрастный вид.
Это было все равно что бить кулаком по хлопчатнику – все усилия в никуда. Цзи Юньхэ долго смотрела в невозмутимые глаза демона, но наконец не выдержала и отвела взгляд. Ей вдруг захотелось извиниться за свое вызывающее поведение. На мгновение девушке показалось, что, целуя серебристую прядь, она порезала губы ядовитой травой, – так сильно онемели губы от неловкости и смущения. Цзи Юньхэ кашлянула, подалась назад и отпустила прядь. Хлопнув в ладоши, она вытерла рот и поднялась на ноги под хладнокровным взглядом Чан И. Почесав нос, девушка смущенно отвернулась.
– Ты не жил с людьми и не знаешь законов этого мира. Короче, если я поведу себя так с двойником птицы, у меня наверняка все получится. – Цзи Юньхэ не удержалась и взглянула на тритона, но тот по-прежнему спокойно молчал.
Девушка усмехнулась, осознав, что доказывать ему что‐либо бессмысленно. Она огляделась по сторонам, осмотрела спину тритона и сменила тему:
– Твоя рана заживает очень быстро. У подводных жителей отменное здоровье. Просто подожди здесь. Если у меня все получится, мы выберемся отсюда. Только дождись.
С этими словами Цзи Юньхэ помахала Чан И рукой и убежала, словно за ней гнались.
Чан И остался сидеть на прежнем месте, погрузив плавник гигантского хвоста в ручей. Следя за тем, как фигурка Цзи Юньхэ исчезала вдали, он пару раз шлепнул хвостом по воде. Молча свесив голову, тритон отыскал серебристую прядь, которой девушка коснулась губами, и сжал ее в руке. В ручье он увидел свое отражение… Его холодные глаза цвета синего льда потемнели.
Чан И молча сидел на берегу ручья. Прошло немало времени, но взгляд темно-синих глаз так и не вернул былую прозрачность. Огромный хвост в форме лотоса взметнулся ввысь, выплеснув воду, и с шумом опустился в ручей, нарушив его покой. Прохладная родниковая вода окатила тритона, насквозь промочив ему волосы.
Взбаламученная вода, разлетевшись мириадами брызг, вскоре успокоилась, а волны, налетев одна ну другую, улеглись. В зеркале водной глади вновь отразилось лицо Чан И. Темная пелена сошла с его глаз. Тритон снова смотрел на мир прохладными, светлыми, как лед, глазами.
Тем временем Цзи Юньхэ добежала до пруда. Перед встречей с двойником птицы Луань девушка привела в порядок свои чувства, избавилась от недавней неловкости, прочистила горло и смело шагнула вперед.
Изменчивый Мудрец жил сто лет тому назад. О нем сохранилось много упоминаний в книгах, которые подробно расписывали его величие и заслуги, не говоря ни слова о его чувствах, чаяниях и переживаниях. Возможно, по мнению составителей книг, мудрецам чувства не требовались.
Истории, которые она прочла, не могли поведать ей, каким характером обладал Нин Жочу. Судя по словам черной птицы Луань, ее избранник не был жестокосердным. Цзи Юньхэ верила, что Изменчивый Мудрец действительно любил Цин Цзи. Иначе зачем он обманом пленил ее и даже обещал разделить с ней заточение, ведь, пользуясь любовью и доверием Цин Цзи, он мог попросту убить ее? Похоже, у покорителя демонов Нин Жочу было любящее и преданное сердце.
Придав мыслям стройность, а лицу – серьезный вид, Цзи Юньхэ направилась к пруду в угнетенном настроении. Двойник птицы Луань находилась на прежнем месте, но в этот раз она не сидела, а танцевала на глади пруда.
Как известно, подводные жители славятся прекрасными песнями, а демоны из рода птиц обворожительны в танце. По легенде, когда феникс танцует на Девятой Небесной Сфере, почтить его слетаются сотни птиц. Птица Луань хоть и не феникс, но ее танец – один из красивейших в мире.
Казалось, что женщина в черном скользит по зеркалу, кружась в танце вокруг увядших лотосов то быстрее, то медленнее, то в изящном изгибе, то с идеально ровной спиной. Облако темной дымки окутывало ее фигуру, словно легкая газовая ткань. Цзи Юньхэ подумала, что никогда прежде не видела более трогательной и волнующей картины.
ebooksa