Старик подверг приемную дочь допросу лишь затем, чтобы его добродушный сын посмотрел, как эта коварная Цзи Юньхэ выпутается из положения. Правитель хотел показать Линь Хаоцину, что его попытки обмануть отца слишком примитивны. На примере Цзи Юньхэ хитрый лис учил сына: хочешь причинить кому‐то вред – не расставляй таких простых ловушек. Линь Цанлань часто использовал Цзи Юньхэ как учебное пособие.
Девушка бросила беглый взгляд на Линь Хаоцина: тот стоял с застывшим лицом и сжатыми кулаками. Цзи Юньхэ нисколько не задела эта сцена. За долгие годы она привыкла к тому, что ее ненавидят, как бы она ни противилась.
Линь Цанлань часто унижал приемную дочь на публике. Сегодня Цзи Юньхэ решила обратить «публичность» себе на пользу и выдвинуть собственное требование:
– Правитель, находясь внутри печати Десяти Сторон, я размышляла над тем, как сделать тритона более покладистым и исполнить волю принцессы Шуньдэ.
– Мм? – заинтересовался Линь Цанлань, не сводя с Цзи Юньхэ пронзительного взгляда. – Что же ты придумала?
– Я полагаю, что, раз тритон упрям и бестолков, следует применить тактику умиротворения. Мне удалось завоевать его доверие. Я прошу у правителя даровать мне право прекращать пытки и приказывать посторонним удалиться, если я нахожусь рядом с тритоном.
Цзи Юньхэ смотрела на правителя с безучастным выражением лица, как будто впрямь собиралась сделать все возможное, чтобы усмирить тритона и выиграть состязание за трон правителя долины. Пусть Линь Цанлань поломает голову, гадая о ее мотивах. Пусть решит, что приемная дочь возжелала победить, чтобы стать наследницей. Или что она замыслила мятеж и использует состязание в своих целях.
Ему никогда не придет в голову правильный ответ – что Цзи Юньхэ не хотела, чтобы тритона истязали. Она не желала, чтобы тритон страдал, и не хотела снова видеть его при смерти. Цзи Юньхэ искренне верила, что Чан И заслуживает лучшего обращения. До такого простого ответа Линь Цанлань ни за что не додумается.
Линь Цанлань и Цзи Юньхэ скрестили взгляды в молчаливом поединке на виду у всех. Правитель принял решение почти молниеносно, так как был уверен, что способен просчитать все ходы противника.
– Разумеется, – ответил Линь Цанлань, кашлянув пару раз. – Хотя между тобой и Линь Хаоцином идет состязание, наша главная задача – исполнить волю императорского дома. Я всеми силами поддержу того, кому по силам удовлетворить пожелания принцессы Шуньдэ и кто знает, как это сделать.
Губы Цзи Юньхэ изогнулись в улыбке. В присутствии публики Линь Цанлань был вынужден ответить согласием. Императорский двор держал долину под неусыпным контролем и в таком деле не мог полагаться исключительно на авторитет Наставника государства, который находился на другом конце света. У императора наверняка имелись в долине свои глаза и уши. Поэтому Линь Цанлань не мог отказать приемной дочери без веских оснований. Когда Цзи Юньхэ объявила о своей просьбе, она обращалась не только к тем, кто присутствовал в зале. За происходящим здесь, а также за тем, что творится в долине, наблюдала еще одна пара влиятельных глаз.
Но сейчас Цзи Юньхэ искренне радовалась тому, что впредь имеет основания прекратить бесконечные мучения Чан И. Ей не было никакого дела до того, как воспримут ее улыбку.
– Однако, – добавил Линь Цанлань, – Юньхэ пришла в сознание совсем недавно и должна позаботиться о своем здоровье. Вы мои дети и ни в коем случае не должны доводить себя до изнеможения.
Цзи Юньхэ не могла взять в толк, куда клонит Линь Цанлань, и сложила руки в почтительном жесте, изъявляя покорность.
Правитель махнул рукой:
– Я тоже устал и прошу всех удалиться.
Покорители демонов откланялись и разошлись. Цзи Юньхэ и Линь Хаоцин шли позади всех, даже не поприветствовав друг друга. Только когда молодой господин, проходя мимо, задел сестру плечом, то равнодушно бросил в ее сторону:
– Считай, что первый раунд ты выиграла.
Цзи Юньхэ, как всегда, молча проводила брата взглядом и вышла из зала последней.
За стенами полуразрушенного тронного зала светило яркое солнце. Цзи Юньхэ подняла голову, погрелась в его лучах и двинулась дальше. Она любила солнце. В долине, где строились козни и плелись интриги, только выйдя на солнце, можно было приобщиться к истинному свету.
ebooksa