— Владимир Антонович, у меня сейчас нет должного ответа на ваш вопрос. Но я хочу поблагодарить вас за него. Я буду размышлять и непременно найду решение.
— Я рад быть вам полезен. Впрочем, мы уже приехали.
Я остановил мобиль около небольшой церкви. Священик ждал нас, всё было заранее готово. Чин обручения прошел быстро, по сокращенному варианту. Свидетелями же послужили доктор с супругой. Романтическая дама Варвара Тимофеевна была просто счастлива поучаствовать в истории, словно бы сошедшей со страниц рыцарского романа. А потом свидетели уехали, Клейст сел в молнию и отправился осуществлять операцию прикрытия, а мы с Лизой, теперь уже вполне официально жених и невеста, покатили на вокзал.
Степанида была уже там. Вместе с Елизаветой она поднялась в вагон, еще через минуту паровоз дал гудок и поезд тронулся, увозя Лизу подальше от неведомого старого князя.
Я едва успел вернуться в гостиницу и переодеться, как пришло время идти на объявление итогов гонки. Большой зал Зимнего дворца был набит людьми. Стоял неописуемый шум: все разговаривали в голос, обсуждая главную интригу. И если относительно меня и «Молнии» сомнений ни у кого не было, то в категориях вуареток и грузовиков всё было неоднозначно.
В зале появился великий князь Александр, и тут же шум толпы как по мановению руки затих. Что любят большие начальники? Наверное, произносить речи. Вот и сейчас началась скучная пространная речь, наполненная штампами и казенными оборотами. Поняв, что ничего интересного сейчас не будет, я переключился на мысли о Елизавете: всё ли у неё в порядке? Удастся ли наш маневр? Сообразит ли тот старый князь искать свою невесту в Тамбове?
— Владимир Антонович! — прошептал мне Клейст, выдергивая из тревожных мыслей. — Еле нашел вас в этой толчее. Я ничего не пропустил?
— Нет, все только началось. У вас получилось?
— Да, как мы и планировали.
На нас со всех сторон зашикали, и мы замолчали. Тут замолчал и Александр, и публика принялась ему аплодировать. Неужели кто-то способен в этом потоке слов отыскать еще и мысль?
Я похлопал вместе со всеми. Подождал, пока наградят каких-то французов за победу в категории вуареток и команду из Германии за самый быстрый грузовик. И вот, наконец, настал мой звездный час. То есть, не мой, а наш с Клейстом.
— Традиционно наиболее острая борьба происходит в самой многочисленной категории мобилей, — вещал великий князь. — Но в этот раз борьбы почти что не было. Почти с самого начала гонки определился лидер, который в дальнейшем с каждым пройденным этапом лишь увеличивал свой отрыв от прочих участников. И мне остается лишь поздравить с заслуженной победой экипаж мобиля «Молния-2» господ Стриженова и Клейста.
К подиуму, на котором стоял Александр мы шли сквозь аплодисменты и плевки, восторженные возгласы и злобное шипение. Дошли, получили серебряный кубок победителей и чек на миллион рублей. Великий князь удостоил меня рукопожатия и тихонько, чтобы никто посторонний не слышал, спросил:
— Ваше обещание прокатить меня на «Молнии» в силе?
— В любое время, ваше высочество, — так же тихо ответил я.
Мы уже повернулись и собрались вернуться на свои места, как от дверей раздался вопль:
— Держите его! Он украл мою дочь!
Глава 31
Сквозь толпу пробирался красный, как рак Петр Фомич Огинский. Перед ним расступались, видимо, рассчитывая на зрелище. И Огинский не подкачал.
— Вор! — заревел он, тыча мне в грудь мясистым пальцем. — Где моя Лизонька? Куда ты её дел, душегуб?