Бахир Сурайя

Голос Камаля оборвался на звеняще высокой ноте. Песок под ногами его верблюда свернулся спиралью, опутав всадника колким смерчем — и осыпался вниз.

Я все-таки поглотила заклинание. Хотелось бы знать, целиком все-таки или нет…

- Что случилось?! — с явными нотками паники закричал Зияд-ага, подстегнув своего верблюда, чтобы подъехать как можно ближе к проводнику. — Не сработало?!

Это он зря: и без того не слишком осчастливленный последними событиями верблюд Камаля без лишних реверансов метко плюнул комком жвачки аккурат в караван-баши, едва не вышибив того из седла. А Камаль молча выставил руку ладонью вперед, умудрившись одним жестом остановить и сжимающийся круг испуганных людей, и истерику Зияда-аги.

Если бы еще и туча на горизонте повиновалась, цены бы ему не было. Но увы: песчаная взвесь вздымалась сплошной стеной до самого неба, подминая под себя все новые и новые барханы, и от нас ее отделяли от силы две-три минуты.

- Готова? — негромко спросил Камаль.

- Нет, — честно ответила я — и потянулась к магическим струнам одновременно с ним.

Но почти сразу поняла, что сильно переоценила свой слух. Там, где заклинание Камаля сплеталось в плотную сеть, не пропускавшую ни песчинки, мое плетение больше напоминало канву для вышивки. Его магия спешно латала дыры, теряя в размахе. Купол еще не выстроился над нашими головами, но натренированное на сотнях свитков чутье уже подсказывало: весь караван укрыть не получится.

Купол спрячет всех, кто, пользуясь привилегированным положением, пробился к центру круга: погонщиков, надсмотрщиков, купцов. Подмастерья, рабы и верблюды окажутся за пределами заклинания.

Кажется, выругалась я вслух — и очень громко, потому что все разом бросились к Камалю, едва не задавив его живой массой. Прижиматься к молоху люди не спешили, опасаясь шипов, но Бахита во всеобщей суматохе припечатали к моему бедру, а потом какой-то предприимчивый малец, не сумев протиснуться между рабом и чьим-то верблюдом, вовсе наподдал моему новому приобретению под колени, едва не сбив с ног. Этого Бахит все-таки не стерпел.

- А ну стоять! Замереть на своих местах! — заорал он, перекрывая вой близкой бури, — так громко, что от неожиданности все и в самом деле послушались, еще не сообразив, кто подал голос.

Мальчишка-подмастерье умудрился спрятаться под брюхом молоха, не добавляя тому спокойствия. Я сжала колени, уже откровенно опасаясь, что перепуганный ящер попросту сбросит неумелую всадницу, чтобы без помех зарыться в песок и переждать бурю под его защитой. Бахит не глядя перехватил поводья, вынудив молоха застыть с протестующе наклоненной мордой, и вытянул вперед свободную руку.

Воздух под его пальцами вспыхнул знакомым голубоватым светом. А низкий гул заставил ропщущих людей замереть, подавившись протестами.

Я выдохнула и потянула заклинание вверх, наплевав на прорехи в рисунке. Великого заклинателя из меня не вышло, но в качестве несущей конструкции сгодились и мои потуги: плетения Бахита и Камаля наслаивались на прочерченные мной линии, постепенно формируя купол — а тот плавно прорастал в песок, пока не впитался в него целиком.

На этот раз я уже знала, что будет дальше, и предусмотрительно спрятала нос за длинными концами тюрбана, на арсанийский манер свободно обмотанными вокруг шеи и лица. Зато караванщики полным составом получили незабываемые впечатления, когда песок вдруг взметнулся вверх, обрисовывая в воздухе очертания купола высотой в два человеческих роста, — и так и остался висеть, намертво впаянный в плетение.

В воцарившейся темноте было слышно только шумное дыхание. Свист ветра внутрь не проникал — как и солнечный свет.

Бахит невозмутимо щелкнул пальцами, заглушая негромкое гудение заклинания. У него «летучий огонек» получился ровно таким, как должно быть, — рыжий язычок пламени длиной с указательный палец, озаривший кружок пространства рядом с молохом и отразившийся разом в нескольких десятках глаз, обратившихся к свету.

Камаль тоже повернулся к Бахиту и поморщился — быть звездой часа ему нравилось, и делиться постаментом он был не готов, — но повторять плетение «летучего огонька» многомудро не стал.

- Привал, — мрачно объявил он — будто у запертых в сердце заклинания людей были еще какие-то варианты — и спешился, подавая пример.

Я тоже сползла с молоха, стараясь ничем не выдать, как у меня дрожат колени. Ящер тут же недовольно встряхнулся и попытался зарыться в песок прямо где стоял, и из-под его брюха со сдавленным писком в разные стороны порскнули чумазые мальчишки-подмастерья — когда только успели спрятаться?! Я проводила их взглядом и обессиленно потерла лицо обеими ладонями.