Шельф

– Но это наши личные вещи!

– Ага, со случайно прихваченными навигаторами. Я рисковать не хочу. Зубные щетки и запасные трусы – это можно. А всё остальное – нет. И еще карманы вывернете.

Чтобы полный шмон, как на зоне. Ну или почти полный – засовывать навигаторы в разные естественные полости они, хочется надеяться, не догадались – не та публика.

– А теперь поехали. Предупреждаю: будет жарко, потому что кондиционер включать не стану, чтобы горючку не жечь. Заправок впереди нет. Равно как цивилизации. Так что придется потерпеть, ясно?

Промычали что-то, закивали головами в черных шапках.

Вот и славно!

Едет по Африке джип, а в нем люди с черными головами без глаз и лиц. Качаются, бьются о стекла боковых дверей. Ну ничего – переживут. Тот, кто хочет такой куш сорвать, должен быть очень выдержан и терпелив…

* * *

Ночь. Остановка. Долгожданная прохлада. Температура упала градусов до тридцати пяти. По сравнению с дневной жарой – божья благодать.

– Выходите, подышите, разомнитесь.

Вышли, стянули с головы шапочки. Но ничего не изменилось, темнота хоть глаз выколи! Только два снопа света от фар в стену зелени упираются, а вокруг непроницаемая чернота, где что-то шевелится, шуршит, кричит и ухает. Живут джунгли своей насыщенной жизнью – кто-то за кем-то гоняется, кто-то убегает, кто-то кого-то жрет и переваривает.

– Ну что, отдышались? Тогда поехали. Шапки можете не надевать, всё равно ничего не видно. И стёкла поднимите, а то какую-нибудь муху ядовитую в салон запустите, а потом вас скрючит.

– Так душно!

– Лучше от жары страдать, чем от смертельных судорог.

Мечутся снопы света в узком коридоре дороги, хлещут по ветровому стеклу ветки и свисающие лианы. Давно здесь никто не ездил. И как только водитель дорогу находит? А он и не находит, он по кругу катается, по большому. Чтобы не заблудиться. Потому что в джунглях, с дороги сбившись, и пропасть можно! Ревет мотор, какая-то мошка плющится, бьется о стекла, какие-то глаза вспыхивают во тьме как блюдца, кто-то длинный и полосатый, или напротив, серый и бесформенный, дорогу перебегает-перескакивает. А тут вдруг какая-то змеюка метра два с полтиной на капот шлепнулась. Жуть… Ну, так на то и расчет. Чтобы соблазна не возникало в джунгли соваться.

Утро. Приехали. Поляна. Вокруг стеной заросли.

Надавить на клаксон.

Из-за дерева человечек выскочил. Подошел. Голый, босой. Тут и в подкованных армейских берцах ходить страшно, обязательно на что-нибудь злобное и ядовитое наступишь, а он босиком!

– Вам туда, – показал абориген.

Узкая как щель дорожка, по которой джип продирается сквозь шум и треск ломаемых веток и обрываемой листвы. Еще поляна. Побольше. На поляне круглые хижины-шалаши. Вокруг голые или в набедренных повязках люди. Местное население.

Хозяин «трубки» вышел из машины, поклонился, приложил руки к груди. Что-то произнес на местном наречии. Его обступили, о чем-то загалдели, замахали руками.