— То… то я буду ждать ее послезавтра, — смеется Сирхан.
— Скажу, что соскучился.
— Скажи, ты же знаешь, что сказать…
— Жди ее завтра!
Шла Хадижа, на ходу срывая с веток лесные орешки, что растут здесь в изобилии. Дошли мы до родника. Я с любопытством наблюдал за ней: она вся сияла… Она глянула на себя в зеркало воды — чувство удовлетворения охватило ее. Присела на камни и стала ломать орешки. Вот спросите ее сейчас: «Что бы ты хотела?», и она просто скажет: «Ничего, у меня все есть!»
— «А что ты вот скажешь о жизни?»
— «О жизни? Она прекрасна!»
— «Неужели нет у тебя никакого желания?»
— «Почему же, есть. Я хочу, чтоб моей дочери достался настоящий жених из достойного рода, щедрый и богатый душой».
— Когда будет свадьба? — спрашиваю я.
— Осенью, осенью, вот только бы Усман немного проявил себя… — выговорила она.
И вдруг эхом разнесся по горам топот бешено скачущего коня. Конь подлетает к роднику, где сидела Хадижа. Еле сдерживая встающего на дыбы коня, спрыгнул всадник, распластался на камнях, с жадностью попил воды. Это был уже знакомый нам, почтенные, учитель начальных классов, Исабек. Отдохнул по путевке в Кисловодске и вот вернулся, излечив то, что у него не болело.
— Коня пожалей, черный вестник!
— Это ты, тетя Хадижа? Здравствуй, Мубарак, — кивнул он небрежно и в мою сторону. — Беда!
— С кем беда? — встревожилась Хадижа. — Ты всегда мастер преувеличивать!
— Ты Сирхана не видела?
— Что случилось?
— Усмана оскорбили и опозорили. Такое он не снесет, я вот и скакал к отцу его, чтоб хоть он посодействовал. Может случиться несчастье.
— На охоте что, или на стройке авария, что ли?
— Да нет, он еще не успел даже сесть на свою новую машину.