Опасная тропа

— Рачительный хозяин, конечно, так бы не строил. Что ты все меня толкаешь, Анай, разве я не права? — оборачивается к Анай развеселившаяся Ашура.

— Права, права, — улыбается Анай, почувствовав себя неловко. «Разве можно так разговаривать с чужими людьми?» — Анай положила на дощечку с ручкой раствор, взяла мастерок и стала аккуратно выравнивать стенку. Новые люди, новая обстановка всецело увлекли ее. И я этому радовался. И ловлю себя на мысли, что раньше как-то мало приглядывался к людям, не пытался подвергнуть мысленному анализу их поступки и действия, не искал в них то или иное проявление души, не сравнивал и не противопоставлял. Не знаю, чем это было вызвано, может быть, моей беспечностью, равнодушием? Сейчас иное дело, я всем и всеми интересуюсь, радуюсь, огорчаюсь со всеми.

Когда мы с директором спускались по косогору на обед, подъехал груженный кирпичом трайлер, и из кабины выбрался с портфелем, кто бы вы думали, сам Хафиз. Привыкший разъезжать на персональной машине, Хафиз неловко, смущаясь, выбрался из кабины трайлера.

— Вот и наш новый начальник участка, — произнес, обернувшись, Ражбадин.

— Кто, Хафиз? — удивился я.

— Да, он самый.

Я знал, что на место Акраба к нам назначен новый начальник стройучастка, но никак не мог предположить, что им окажется хорошо нам знакомый толстяк. Превратности судьбы.

— Пойдем, Мубарак, встретим его достойно, ибо такие люди глубоко переживают подобное «ущемление», — погладил Ражбадин свои усы.

И мы подошли к нему. Увидев нас, он заволновался, растерянно затоптался на месте.

— С приездом, дорогой Хафиз, — Ражбадин обеими руками пожимает руку сдержанно улыбающегося толстяка.

— Раньше вы меня называли «уважаемый», — замечает Хафиз, неловко переминаясь с ноги на ногу, видимо, непривычно ему было ездить в кабине грузовика.

— А мы теперь с тобой на равных, начальник, поэтому и «дорогой». — Я понял по тону, каким говорил директор, что он старается немного подбодрить гостя. — Мы ждали тебя.

— Допустим, не меня… — процедил Хафиз, не зная, куда деть портфель.

— Почему же? Меня, например, спросили, не буду ли я возражать, если тебя направят к нам, как видишь, я не возражал… — Да, козыри в этой игре были в руках Ражбадина.

— Спасибо, Ражбадин. А я было долго не соглашался.

— Что так?

— Вы меня каждым разом удивляете, директор, неужели вам не ведомо чувство досады и обиды?

— Еще как… Особенно, когда я прав и меня не хотят понять… — И тут же директор решил переменить разговор. — Хафиз, ты как-то раз упрекнул меня, что я тебя в дом не пригласил, пойдем сегодня ко мне.

— Кто старое помянет, тому… что, говорят? — хихикнул Хафиз, но смешок получился неестественным, не до смеха, видно, ему. Опутана душа его непроницаемой паутиной жгучей обиды. Ведь, по его собственному мнению, с ним поступили очень несправедливо.

— Вот именно… — хлопнул Ражбадин по-дружески Хафиза по плечу.