Наступившая после его ответа тишина, нарушаемая лишь шелестом вентилятора, не требовала объяснений, кто — он. Все было ясно.
— Но ведь…
— Ты же слышал, что сегодня, наконец, арестовали Моцарта? — Шаров ухмыльнулся, но без тени злорадства или наоборот, скрытой радости.
— Да.
Участковый наклонился, открыл нижний ящик стола, достал оттуда увесистую папку. Потом взял полотенце из сумки Виктора, тщательно вытер стол и только тогда водрузил на него папку. Развязал тесемки и перевернул картонную обложку без единой надписи.
Внутри Виктор увидел десятки, сотни вырезок из газет, заметок, фотографий, копий донесений, рапортов, постановлений о проведении обысков и многое другое. Большая часть содержимого папки была очень старой, пожелтевшие листки с загнутыми краями, текст, отпечатанный еще на машинке…
— Я попытался посмотреть дело, чтобы глянуть на подозреваемого, но оно под грифом «Секретно». Его ведет центральное управление и у меня нет к нему доступа… — сказал Шаров, — Но… даю голову на отсечение, они опять взяли не того.
— Почему вы так думаете? Может быть на этот раз…
— А кто же, по‑твоему, тогда отвечает с ее номера? Он проверил, что ты — это ты и включился в игру. Удостоверился, что ты не знаешь о ее… — Шаров поперхнулся.
— Что же ему нужно? — Виктор оглянулся и посмотрел на дверь, будто бы за нею мог скрываться и подслушивать невидимый злоумышленник, маньяк, Моцарт.
— Я бы спросил по‑другому. Кто ему нужен. И дал бы простой ответ. Ты. С самого начала ему нужен был ты. Он всегда на один шаг впереди. Он знает обо всех наших планах и действиях и всегда нас опережал, даже если операция готовилась в полном секрете. — Шаров развел руками. — Ты и только ты — разгадка и ключ ко всему этому делу. А это… — он снова поднял и подбросил пакетик с бриллиантами, — это просто волны, брызги, пена…
— Мы должны поймать его… — тихо сказал Виктор, с силой сжимая голову. — Я не могу… не могу допустить, чтобы все так… случилось.
Шаров закрыл папку, завязал тесемки и положил ее обратно в стол.
— Ты не Господь Бог. Прошлое не вернуть.
— Но можно изменить… — пробормотал Виктор.
На душе у него было черным‑черно и сейчас он понимал только одно — нужно как можно быстрее попасть домой и попытаться любой ценой спасти ситуацию. Не допустить, чтобы мама избавилась от магнитофона. Это его единственная ниточка к прошлому, возможность спасти Лену.
И спастись самому.
— Все, что ты можешь изменить — это сейчас, — ответил Шаров после долгого молчания.
— Там… в колодце… в общем, я откопал майку, которую когда‑то подарил ей. С сердечком. Может быть на ней остались какие‑то следы… Я могу снова спуститься.
— Я больше не хочу этим заниматься, — отрезал Шаров. — Все, хватит. Я не могу всю жизнь посвятить гонке за неуловимым маньяком.
ebooksa