– Кто второй?
– Цзюнь У.
Это тоже было очевидно: Се Лянь безмерно уважал Владыку. Судя по выражению лица Хуа Чэна, тот явно не одобрял подобный выбор, но не стал озвучивать своё мнение, только спросил:
– И кто последний?
– Этому человеку я не доверяю, зато боюсь его до дрожи…
Князь демонов всё понял и мрачно сказал:
– Несущий Беду в Белых Одеяниях.
Се Лянь закрыл глаза, кивнул и приложил руку ко лбу:
– Признаюсь тебе честно… Прежде я никому не говорил этого – даже Фэн Синю с Му Цином, хотя они всегда были рядом… Я не хотел, чтобы другие видели моё отчаяние, но на самом деле…
На самом деле в глубине души он испытывал всепоглощающий ужас перед этой тварью. Порой его бросало в дрожь, стоило лишь услышать имя Безликого Бая, но наследный принц служил символом противостояния угрозе, которую представлял «непревзойдённый» демон. Если бы друзья увидели уныние Се Ляня, они потеряли бы последнюю надежду.
Конечно, с тех пор многое изменилось. Хуа Чэн ещё крепче сжал плечо принца:
– Это нормально. В страхе нет ничего постыдного.
– Подумаешь, недостаёт смелости, – криво улыбнулся Се Лянь.
– Не бывает смелости без страха. Не будь так суров к себе. – Принц застыл, обдумывая эти слова, а князь демонов быстро сменил тему: – Итак, только эти трое?
Се Лянь кивнул: кто-то из перечисленных людей вложил ему в голову воспоминания об извержении вулкана Тунлу. Хуа Чэн задумчиво нахмурился, но внезапно голос принца прервал его размышления:
– Нет, не только!
– Что? – Хуа Чэн поднял взгляд.
Се Лянь тихо вздохнул:
– На самом деле есть ещё четвёртый. Он отвечает первому условию, но вряд ли имеет отношение к воспоминаниям мертвецов.
Хуа Чэн повернулся к принцу всем телом: