— Заткни пасть! — орёт Кири-Кири. — Если кто шевельнётся, сразу стреляю!
— Ну, не в меня же, — усмехаюсь я.
— Заткнись, я сказал!
— Да молчу-молчу. Но стоять так мы, походу, долго будем, как думаете, Леонид Юрьевич?
Мой взгляд прикован к Злобину, к его застывшей, выбитой на челе улыбке. Даже бешеные струи дождя не могут смыть её с лица. Правда, сейчас он больше похож не на Де Ниро, а на Джокера.
Ливень делает его богатую шевелюру жидкой, течёт по тонким чёрным сосулькам волос, заливает лицо, превращает дорогой костюм в напитанную губку, в клоунский мешковатый наряд.
Раздаётся звук открываемой двери.
— Пусть сидит на месте! — приказывает Постов.
— Алик, не выходи! — кричу я. — Здесь сыро. Посиди в тачке пока.
— Понял, — отвечает он.
— Вы, Кирилл Кириллыч, собственно, можете только Леонида Юрьевича подстрелить из этого положения, — говорю я громко. — А он нам живым нужен, хоть ты тресни…
— Брагин! — рычит Постов.
— Ну, посудите сами, сейчас ситуация просто тупиковая. Вы можете пальнуть только в Злобина. И он выстрелит в ответ. Если успеет, конечно. Но мой стрелок за это время шагнёт в сторону, да и я тоже. Это значит, что вы ещё толком не повернётесь ко мне, а крупная дыра в вашей голове уже появится. Такая же история и с Леонидом Юрьевичем. Понимаете? Я одинаково недосягаем для вас обоих, в случае, если вы воюете против меня и против того, в кого сейчас целитесь.
— Ты не доверяешь нам обоим, — неохотно вовлекается в разговор Постов.
— А вот каждый из вас может быть легко устранён мной, — продолжаю я свою мысль, пропуская его реплику. — Стоит мне сделать малюсенький шажок, и кто-то окажется в зоне поражения. Ствол Виктора, того что стоит за мной, сейчас направлен ровно между вами. Весь вопрос — кого именно он подстрелит?
— Хороший вопрос, мать твою! — хрипит Злобин.
— Поэтому, единственное, что нам остаётся, это немного поговорить. А вы, Кирилл Кириллович, мне рот затыкаете.
Вспыхивает молния.
— Сейчас громыхнёт, не стреля…
Договариваю я уже после того, как над нашими головами раздаётся оглушительная канонада: