— Прокурор какой-то, — пожимает она плечами. — Пожилой дядечка, довольно скромный и уважительный.
— Ну, надо же, — с улыбкой качаю я головой. — И скромный, и уважительный. Точно ко мне? Ошибки нет? Мной такие обычно не интересуются.
— Я его отвела в малый конференц-зал, там сегодня никаких мероприятий нет.
— Ладно, — говорю я, — благодарю за информацию. Но я ещё вернусь и ты мне расскажешь все последние известия, хорошо? Ирина Викторовна, вам нужно для Елены новую должность ввести, пресс-секретаря.
— Иди, к своему прокурору, — кивает Новицкая. — Смотри, только недолго. Через час у нас совещание по текущим вопросам.
— Здравствуйте, Егор Андреевич.
Действительно, дядечка пожилой и спокойный. Выглядит доброжелательно. Впрочем, доброжелательность и спокойствие на фоне профессиональной принадлежности скорее настораживают, чем притупляют бдительность.
— Здравствуйте, — киваю я и подхожу, уверенно протягивая руку. — Мне кажется, мы с вами раньше не встречались.
— Всё верно, — соглашается он и, поднявшись из-за стола отвечает на моё рукопожатие.
Он сухонький и маленький, в поношенном чёрном костюме. Лицо изъедено глубокими морщинами, волосы абсолютно седые, белые, а глаза, глядящие через очки в тонкой металлической оправе, усталые и внимательные.
Я делаю приглашающий жест и мы присаживаемся за стол напротив друг друга. В углу на белом постаменте белый гипсовый Ленин слепо и безразлично смотрит поверх наших голов, проникая всеми помыслами в неизбежное коммунистическое грядущее. Были бы у него руки и ноги, можно было бы пригласить на свадьбу, как каменного гостя…
— Мы ещё не встречались, — кивает посетитель. — Зовут меня Иван Трофимович Катюшин, Я следователь прокуратуры, младший советник юстиции.
Младший советник соответствует майору, то есть чин не самый высокий, учитывая возраст. Причин такому может быть много, например, крупный залёт, затормозивший карьеру или излишне принципиальная позиция и стремление рубить правду-матку там, где следовало бы попридержать коней.
— Как интересно, — чуть хмурюсь я, предчувствуя, что за визитом этого дедушки может стоять что-то не самое приятное. — Какой же интерес у следователя прокуратуры к моей скромной персоне.
— Ну, — лукаво улыбается он, — не скромничайте, не скромничайте, молодой человек. Персона ваша весьма интересная, я тут справочки навёл. Вы в аппарате ЦК комсомола трудитесь, имеете государственные награды, знакомы с выдающимися деятелями современности и даже, как говорят, с самим генеральным секретарём встречались за рюмочкой чая.
Я молчу, не понимая пока, куда это он клонит.
— Это всё хорошо, конечно, — продолжает он, убирая с лица улыбку. — Но знаете, чем социалистическая законность отличается от всякой прочей, буржуазной и капиталистической?
— Конечно, знаю, — киваю я.
— О, это замечательно. Значит, вы понимаете, что в нашей стране закон один для всех, невзирая на звания, должности, знакомства и былые заслуги. И примеров, когда все эти видимые знаки отличия и доблести вмиг обесценивались и не могли обеспечить преступнику никакой защиты, превеликое множество.
Точно, правдоруб. А может, и сам репрессированный, несмотря на былые заслуги. Хм…
ebooksa