Полностью статью я прочитал, когда мы уже оказались в городской цитадели. Новости, на самом деле, были неожиданными — Хранители и Чернокровые, которых было ещё полно в других странах, как будто разом сошли с ума.
Конвульсии, паника, истерика, выплески силы и бессвязные рассказы о внутренних делах ордена — то, что происходило с ними на первом этапе помешательства. Правда, длился он недолго. От пяти до двадцати минут. После чего энергетический каркас начинал разрушаться, а вместе с ним умирала и плоть.
Выжили лишь те, кто относительно недавно вошёл в число Хранителей и не успел пройти процедуру посвящения. Таких тоже хватало — та же Василина Шуйская, формально была одним из членов ордена, но на деле не добралась до статуса полноценного Хранителя. Как и многие другие отпрыски патрицианских родов.
Причина была очевидна — какой-то формат закладки, который ставили во время процесса посвящения. Вот причина, которая побудила руководителей ордена, перебить всех своих последователей, оставалась загадкой. Хотя, далеко не факт, что всех. На месте лидеров, я бы сохранил жизни какой-то группе доверенных лиц. Но даже в таком случае, подавляющее число Хранителей были навсегда вычеркнуты из жизни.
Вместе с ними, погибли и Чернокровые. Об их статусе, понятное дело никто не знал, но симптоматика полностью совпадала. А если вспомнить, что подобных структур было всего две, догадаться кем являлась многочисленная группа погибших, не входящих в состав ордена, оказалось несложно.
География охватила весь мир — от Азии и Европы до североамериканских колоний, государств ацтеков и соседствующих с ними испанских владений. По разделённой на части Африке, тоже прокатилась волна непонятных смертей, которым предшествовали истерические исповеди. Хранители одномоментно канули в прошлое. К счастью, меня в качестве возможного фактора влияния упоминали только некоторые имперские издания. Иностранная пресса на роде Афеевых не акцентировалась.
Ознакомившись с краткой сводкой о подготовке войск во Владивостоке и общему состоянию дел, я связался с Олегом, который был занят тем, что напоминал Китаю о существовании Чжэнь-у.
Из двадцати четырёх артефактов, которые соорудил Мьёльнир, тот пока установил только треть. Да и то за счёт того, что большая группа целей находилась близко друг к другу.
Общались мы при помощи обычного дарфона — по мере развития своих способностей, иномирец смог переводить в призрачное состояние посторонние вещи, не снижая скорости перемещения. Правда и расход энергии серьёзно вырастал. Но учитывая, чем он сейчас занимался, приток силы был более чем солидным.
Сам я тоже это чувствовал — к моей «искре» тянулся ручеёк естественной мощи от смертных. Настолько стабильный, что это было непривычно — от подобного, я успел отвыкнуть. Проект «Меркурий» на территории Владивостока был запущен, но пока давал только крохи силы. Из Пусана её шло немного больше, но это всё равно было не то. Впрочем, теперь у меня имелось два города. Хранители оказались исключены из политической жизни, а враги и так предполагали, кто я такой. Я не видел ни одной причины, которая помешала бы перейти к более прямолинейным действиям.
Лера, которая в этот полёт прихватила с собой и свитских, занималась усилением костяных драконов, похоже решив превратить их в постоянное воздушное соединение, лихо подкрутивший усы Оболенский удалился отдыхать, что в его случае означало проверку качества вина в погребах крепости и плотное общение с корейскими служанками. А Гифер занимался обучением Найхвы элементарным боевым печатям. Юная богиня таким положением дел осталась крайне недовольна — она хотела тренироваться со мной. Но в отличие от этой парочки, которая находилась в собственных телах, мой разум был заперт внутри смертной оболочки. Которой требовался отдых.
Полноценно заснуть я не рискнул — снаружи стемнело, а сталкиваться с патриархом Рюриковичей, пусть и на территории собственной цитадели, мне не хотелось.
Вместо этого расслабил тело и принялся за изучение того колоссального массива информации, который оказался у меня после принятия сделки по обучению Найхвы.
Там, к моему удивлению, оказалась столько всего занимательного и ценного, что разум невольно полностью переключился на эту задачу, ослабив контроль над плотью. А понял я это только в тот момент, когда снова оказался на арене из песка.
Выдохнув, сразу же повёл взглядом по сторонам и заметил расплывчатую фигуру Кроноса, который тоже появился на песке. Полностью материализовавшись, тот немедленно скривился в усмешке.
— Снова ты? Почему песок, кстати? Твоя сила разве как-то с ним связана?
Я отрицательно качнул головой и титан задумчиво хмыкнул.
— Вот и моя нет. А песок есть. Непонятно.
Усмехнувшись, я уточнил.
— Снова при смерти?