Я так и осел на табурете, в растерянности не зная, что ответить. Он огорошил меня неожиданным открытием, и я был погружен в пучину смятения и сомнений.
— Не принимай близко к сердцу, — покосившись на меня, продолжал Альентес, — Я же уже сказал, эта ночь ничего не значила. Я привык.
— Я не хочу, чтобы ты меня сравнивал со всеми остальными! Не так!
— А, ну конечно, — протянул Аль, прикусывая сигарету, — Ты же у нас особенный…
— Жестокость, с которой ты сейчас говоришь, совсем тебе не свойственна! — выпалил я, обескураженный поведением друга.
Он не ответил.
— Ты уходишь? — тогда поинтересовался я.
— Да.
— Куда?
— На задание, приказ пока никто не отменял.
— Но…
— Пройдет несколько часов, прежде чем запись Гленорвана попадет в орден и нас отзовут…
— Ты уверен…
— Что он обнародует материал? — снова перебил меня Аль.
Я кивнул.
— Нет сомнений. Он все рассчитал.
— Гнида…
— Все честно, я проиграл на его поле. Умом я понимаю, что конкретно делал неправильно, но меня обхитрили честно. Такова жизнь, такова война.
— Я рад, что ты не переживаешь… — прошептал я, — Потому что за тебя переживаю я. Безумно… Безумно!!!
— Ясно…