За спиной Сэма прогремели шаги, он поднял голову и увидел, что на него с ухмылкой таращатся пять демонов в синих и серых мундирах. Дула мушкетов смотрели прямо ему в лицо.
– Зря ты пулемет бросил, – сказал один из них и подошел ближе.
Джеки Дэниелс спустилась по лестнице и вошла в квадратную комнату, обшитую свинцом.
Здесь царила кромешная тьма, без малейшего проблеска света, но это не смущало шерифа. Она знала это место наизусть. Стены, пол и потолок, квадрат черной земли посередине, где ее ждал реликварий – эти лабиринты были ей знакомы так же хорошо, как собственное тело. Она изучила их в подробностях давным-давно, еще в юности, когда дедушка рассказал ей об огромной ответственности, которая ляжет на ее плечи, когда она станет следующим хранителем петли.
В темноте что-то звякало, звук приближался.
Дэниелс оцепенела. Кольнуло голову, потом лопатки. Сердце заколотилось так сильно, что его удары отдавались в горле. Пахло старыми шкурами, тканью и пылью.
Клацанье и звон слышались все ближе.
– Я принесла петлю, – сказала Дэниелс в темноту и заставила себя сделать еще шаг, ожидая, что вот-вот столкнется со звенящей тенью, которая была уже совсем близко. – Последнее кольцо. Оно здесь.
Неясный силуэт снова шевельнулся. Должно быть, услышал ее, но хранил молчание. Опустившись на колени, Дэниелс почувствовала прикосновение влажной земли и нащупала холодный край реликвария – тот уже стоял открытый, ожидающий.
Она опустила внутрь последний виток петли и захлопнула крышку.
Сначала ничего не происходило.
А потом произошло все сразу.
В темноте смех Макклейна звучал совсем близко и казался до боли знакомым. Запахло потом, серой и паленой резиной.
– Я тебе кое-что скажу, – сказал Дин, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Знаешь, чем мы с тобой отличаемся? Я никогда не прогибался, чтобы целовать задницу дьяволу.
Смех оборвался.
Дин почувствовал, как еще одна рука вцепилась ему в горло.
Хотя нет, не рука.