Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов

И начала сжиматься.

Ледяные тиски мигом перекрыли кислород, а потом почти неслышно захрустел хрящ.

Рука Дина потянулась к ножнам, и он выхватил кинжал.

«Надеюсь, вы вернули вещицу на место, шериф», – успел подумать он, и, когда темнота закружилась перед глазами, вонзил лезвие Макклейну в грудь.

Даже стоя на коленях в углу грузового вагона, Сэм видел, как из окон церкви хлынул свет, пробиваясь сквозь витражи с библейскими сценами и окрашивая утренний воздух во все цвета радуги. Столб белого сияния устремился вверх по колокольне, прорезая безоблачное небо широкой чистой полосой. Старые доски обшивки скрипели, тряслись, отчаянно грохотали. Энергия била изнутри, пульсировала ударной волной, как будто там только что беззвучно взорвался снаряд невиданной мощи.

Сэм отвел взгляд.

Сейчас его больше занимали демоны, которые дымились прямо перед ним, роняя из рук мушкеты. Последний упал, испустив протяжный крик ярости и отвращения, и черный дым повалил у него из носа и рта.

Но тела остались.

Кто-то из тех, кто служил временным вместилищем демонам, стонал и приходил в сознание – искалеченные, недоумевающие, истекающие кровью люди.

Но кто-то, как Сара, так и не пошевелился.

Дин не просто слышал, как вопит Макклейн, – он это чувствовал. Он ожидал, что демон, как обычно это бывает, вспыхнет, но возвращение петли на законное место, должно быть, усилило реакцию. Демоническая сущность не испарилась, а буквально взорвалась.

Раздался громкий влажный хлопок, что-то забрызгало ему лоб и щеки, и тиски на горле разжались.

Дин поморщился. На коже остывали капли чего-то холодного и липкого, как будто у него перед носом лопнул воздушный шарик, измазанный холодным сиропом. И вонь казалась знакомой – тошнотворная, гнилостная, – мерзкий запах из адской пасти.

А потом вдруг взорвалась сама темнота.

Волосы на голове и руках встали дыбом. Воздух наполнило сухое потрескивание озона, и Дину на мгновение показалось, будто его ударило молнией. Он шарахнулся назад.

Повсюду бушевало сияние, широкими полотнищами ложась на стены церкви. Дин выбрался из подземелья, рванул по центральному проходу и выбежал за дверь.

Сэм увидел, как брат бежит вниз по лестнице, перепрыгивая по несколько ступеней за раз, и, остановившись на тротуаре, оборачивается, глядя, как лучи света гаснут внутри церкви.

Когда все закончилось, он повернулся и оглядел улицу. Над крышами домов поднимались столбы дыма – наверное, от пожаров, полыхающих в разных частях города.

Покинутые демонами тела валялись на земле, свисали с подоконников, лежали, распластанные, на крышах. Сэм смотрел, как они подрагивают, как люди пытаются привстать, морщатся, хватаются за раны. Тротуары покрылись мелким мусором, битым стеклом, упавшими козырьками витрин. Темная пелена дыма и грязи постепенно растворялась в воздухе.

Вместо утреннего пения птиц тревожными трелями заливалась автомобильная сигнализация, современный вестник катастроф.