– Это было достаточно внятное объяснение, не так ли? – спросил Макки. – Вы немного изменитесь, но не сможете долго жить после гибели вселенной. Надолго вы нас не переживете.
– Отсутствие разветвлений, – произнес калебан.
– Не будет потомства, – перевел Макки.
– Это дешевый трюк! – рявкнул Чео. – Она лжет!
– Калебаны не лгут, – напомнил ему Макки.
– Но они могут ошибаться, – отпарировал Чео.
– Правильная ошибка может не оставить и камня на камне от вашего плана, – сказал Макки.
– Я все же попытаю счастья, – сказал Чео, – а вы можете попробовать…
Люк перескока исчез.
– S-глаз трудно удержать, – сказал калебан. – Тебе трудно ухватить это? Требуется более интенсивная энергия. Ты ухватил?
– Я понял, – ответил Макки, – и все ухватил.
Он рукавом вытер со лба пот.
Тулук выставил свою длинную мандибулу и взволнованно взмахнул ею.
– Холод, – произнес он. – Холод, холод, холод.
– Думаю, что жизнь Фэнни Мэй висит на тонкой ниточке, – сказал Макки.
По туловищу Тулука пробежала рябь от глубокого вдоха, сделанного всеми его тремя наружными легкими.
– Не стоит ли нам доставить эти записи в лабораторию? – спросил он.
– Звездная масса, – задумчиво и тихо произнес Макки. – Представь себе это. Все, что мы видим здесь… этот кусок пустоты, какого-то ничто.
– Сюда ничего не кладется, – сказал калебан. – Если моя самость положит что-то сюда, то растворит тебя. Макки перестает быть в присутствии моей самости.
– Вы ухватили это, Тулук? – спросил Макки.