— Да какой язык?! — удивился тот. — Предразумные же… Скорее всего, используют «пораон» — простой язык для предразумных. Там ещё руками шевелить надо! Они при разговоре руками машут?
— Есть такое, — припомнил Игорь, не дожидаясь, пока Виктор передаст слова Стража. — Ладно, попробую этот «пораон» выучить.
Универсальные единицы на ещё один язык тратить было жалко, но Игорь твёрдо решил не воевать с коротышками, если уж есть такая возможность. Взяв навык языка, он вновь двинулся к стенам. И навстречу ему снова вышел тот же толстячок. Вот только на этот раз Игорь хотя бы понимал большую часть того, что тот говорил.
Вот только «пораон» коротышек сильно отличался от того, который выучил Игорь. Похоже, что тысячелетия изоляции сделали своё дело, многое изменив в системе общения. Хотя, если вспомнить, как менялись языки в мире Порядка землян за жалкие одну-две тысячи лет, «укоки», как назвали себя коротышки, ещё были страшными консерваторами…
И да, язык был простой. Общий запас слов в нём был не более пяти сотен, а укоки знали и того меньше — около двух сотен. Им вполне хватало. А если не хватало — они придумывали новые.
Так или иначе, но процесс общения наконец-то сдвинулся с мёртвой токи.
Уобо оказался местным вождём великого племени Пура: гордых властителей всех окрестных лесов и лугов, рек и полей, скал и оврагов — если, конечно, не придётся сражаться с хранителями, которые суть твари страшные, враги опасные и вообще беспредельщики.
Судя по жестам Уобо, своими владениями он считал весь узел, и только долгие расспросы показали, что контролируют укоки только форт и его окрестности радиусом пару километров. Дальше не ходят даже лучшие из укоков, потому что там «кусь», «бдыщ» — и вообще всё прогнило, а власть гордого вождя отрицают.
Нехорошие места, в общем. Почти как подвал, но не под землёй. После третьего упоминания подвала Игорь напрягся и понял, что подвале форта кто-то сидит. О чём и попытался расспросить Уобо.
А тот долго отнекивался, а потом признался, что и сам не знает, кто там. Подвал завалили на заре времён, чтобы спастись от «страшное» — и больше туда никто не лазал. Потому что там «кусь», «бдыщ» и вообще «плохо-плохо» — и даже хуже.
Вот на этом моменте Игорь попытался донести до Уобо, что он тоже может «кусь», «бдыщ» и устроить совсем «плохо-плохо-плохо» (и даже ещё хуже) — и даже тем, кто может «кусь», «бдыщ» и совсем «плохо-плохо». Поэтому его, значит, большим правителем и объявили.
Уобо задумался, поскрипел мозгами и попросил перерыв. Отсутствовал он минут двадцать, а потом снова появился на стене и сходу спросил, а не собирается Игорь «кусь» и «бдыщ» самих укоков, чтобы тем стало «плохо-плохо»?
Игорь заверил, что если они пойдут к нему на службу, то тогда точно не собирается. А вот в подвал бы заглянул, ради интереса. Уобо возражать не стал, но весь отряд пускать отказался. Потому что вдруг пустят, а те сразу и нападут. Мол, раз трое переговорщиков было, вот вы втроём и идите. А остальные пусть там на опушке посидят. И вот если великое зло из подвала победите, тогда уже о службе и поговорим.
Врал, само собой. Собирался отправить незваных гостей в подвал, чтобы их там « бдыщ» и «кусь», а потом и дальше жить припеваючи. А если гости вдруг всё-таки подвал зачистят, то накинуться на ослабевших и победить. И тогда уже жить припеваючи. Но Игорь согласился, потому что идея штурмовать стены и истреблять аборигенов ему ещё больше не нравилась.
Правда, ещё полчаса пришлось уговаривать укоков растащить завал. Потому что Игорю и его спутникам этим заниматься было вроде как не по статусу. А на самом деле просто не хотелось помогать мелким хитрецам. Укоки в итоге согласились. И подняли решётку, чтобы впустить Игоря со спутниками.
Что можно сказать было про форт? Это был именно форт. Каменные стены изломанной линией окружали двор — правда, совершенно без башен. Единственным высоким элементом постройки была цитадель. К внутренней части стены были пристроены казармы, склады и мастерские. Просторный двор некогда использовался как плац.
Некогда, потому что теперь тут хозяйничали укоки. Вся площадь была заставлена маленькими навесами и шалашами, в которых жили самые бедные и бесполезные члены племени. Собственно, их жилища очень напоминали первые творения человеческих предков. Необработанные палки складывались толстым слоем в виде шалаша.
Те, кто побогаче, урвали себе закутки в бывших постройках крепости. Правда, постройки были не такие основательные, как стены, и во многих местах были видны следы экстренного ремонта. Но поскольку строительными умениями укоки не обладали, то и обновляли всё, как умели: где-то камнями заваливали, где-то землёй, а где-то просто всяким мусором дыры затыкали.
Ну и самые богатые, конечно же, обитали в цитадели. Всевозможные старейшины, шаманы (или просто какие-то мудрецы), вожди большие и малые — и, конечно, сам верховный. И там же обитали воины и герои, прославленные шаманами, вождями большими и малыми — ну и обласканные самим верховным. Ничем они от других укоков не отличались, кроме связывающих их с элитой родственных и иных отношений.
И главное — ароматы. Ароматы немытых тел, мускуса, пота и испражнений… Всё это пропитало камни форта до такой степени, что в этой концентрации хотелось надсадно кашлять, освобождая лёгкие от всей той дряни, что в них попала.