Те понимающе кивнули. Когда мальчик и Иона скрылись в кабинете, один из них вытащил из-за пазухи лист бумаги, сложенный пополам, и направился к двери.
— Метен Маринао! — крикнул он.
— Входи! — ответил Иона.
Охранник открыл дверь и протянул листок.
— От самого! — многозначительно подмигнув, сообщил он.
— Ну-ка, дай!.. — Маринао взял лист и внимательно прочитал написанное. А затем сложил его и положил на стол, спросив у охранника. — Только что принесли?
— Да, метен, я сразу к вам! — ответил охранник.
— Сейчас спущусь, посмотрю… — кивнул Иона и повернулся к парню. — Ты пока тут посиди, подожди. Я скоро вернусь.
— Да, метен! — кивнул Питер.
Стоило двум касадорам выйти, как мальчик с любопытством уставился на листок. Но почти сразу же отвёл взгляд. Конечно, звали его вовсе не Питером, а Мендоса. И, конечно же, ему было страшно интересно, что написано на оставленном листе бумаги…
Однако ему нужно было устроиться сюда работать, а не подсматривать в письма. И он решил не трогать лист. Пусть лежит…
Как Мендоса согласился помочь тому, кто уничтожил его семью? Он и сам не знал. Но впервые о том, что Гарри вовсе не так плох, Мендоса задумался ещё в Золотых Песках, пока следил за сыщиком. Эти смутные подозрения крепли с каждым месяцем. А теперь, пообщавшись и с самим Гарри, и с его заказчиками, мальчик понял, что уже особо и не злится на этого человека…
Его охватило странное чувство пустоты. Много лет он жил мечтой о мести, а оказалось, что эта месть никому не нужна — даже ему самому. Да и кто он теперь? Отщепенец, изгнанник, одинокий мальчишка на землях Марчелики… Без цели, без средств к существованию, без крыши над головой…
Тем удивительнее было предложение поработать. И тем старательнее Мендоса выполнял свои новые обязанности. Сказано, что надо устроиться сюда на работу — значит, устроится. А любопытство пускай подождёт…
Дверь в кабинет открылась через несколько минут. Вошёл Иона Маринао. Он сел за стол и взял в руки оставленное письмо.
— Знаешь, что тут написано? — подняв бровь, спросил он у парня.
— Что бы там ни было, меня оно не касается, метен! — гордо заявил лже-Питер.
— Ошибаешься… Оно касается именно тебя! — усмехнулся Маринао. — Во всяком случае, если бы ты решил почитать… Тут написано: «Не твоё собачье дело, щенок! Выметайся, и чтоб тебя тут больше не видели!».
Мендоса вытянул лицо так, как будто его и в самом деле собирались прогнать. Хотя уже прекрасно понимал, что это была проверка на вшивость. Вышло так натурально, что Иона расхохотался.
— Не бойся, хето! Ты же не стал читать, пока меня не было! — Маринао отложил лист. — А значит, это и в самом деле тебя не касается! И ты принят. Будешь развозить документы, когда я скажу. Понял?