Ключ от всех миров

Новым укрытием стала каменная скамейка, которую мы сумели обрушить прямо на тело ИСИСа — отчего истерзанная биомасса окончательно превратилась во что-то непотребное и тошнотворное… До ближайшего угла дома оставалось ещё метров пять.

— Ну что, готов? — спросил я у Рубари.

Тот взвалил бесчувственное тело силовика на плечо и молча кивнул.

— Считай до десяти и беги! — сказал я, забрав у Танга жезл.

Стрелял я с двух рук, не целясь, не останавливаясь — просто залил воздушными и ледяными снарядами всё пространство впереди. В ответ мне полетели камни, огненные сгустки и воздушные лезвия. Огонь испарял лёд, вокруг поднимался густой пар — и Рубари, пригибаясь, рванул к повороту. Когда я через некоторое время обернулся, его и Танга уже не было видно. А, значит, мне тоже пора было отступать. Готовясь к рывку, я корил себя за то, что мы так нелепо подставились. Даже зная про нападение, мы оказались банально не готовы, когда оно, наконец, случилось….

Когда всё случится — не сопротивляйся!

Это была моя мысль. Не системное сообщение. Просто память зацепилась за слово — и в голове всплыл недавний звонок неизвестного собеседника. Я не знал, об этом ли меня предупреждали, но больше-то ничего такого и не происходило, когда можно было «не сопротивляться»!..

Я попытался стрелять и думать одновременно. Вопрос, можно ли сейчас не сопротивляться — и чем это вообще грозит — был как нельзя более актуальным. По всему выходило, что сопротивляться всё-таки надо — хотя бы для виду. Ну не поднимать же руки и не кричать теперь: «Сдаюсь! Не стреляйте!». Это было бы слишком подозрительно…

Оставалось одно — попытаться неудачно сбежать. Я перекачал остатки пневмы из жезлов и накопителя в семечко, а потом выпрямился во весь рост и бросился бежать. И даже заранее напрягся внутренне, ожидая, что вот-вот попадут — и будет больно. Но, видимо, нападавшие не сразу сообразили, и первый же снаряд пролетел мимо, когда я почти достиг угла дома. Пришлось пробежать ещё с десяток шагов, а потом с размаху прыгать пузом на мостовую — как будто споткнулся и упал.

Падение вышло очень болезненным… Как к такому ни готовься, но боль есть боль. Зато выглядело падение максимально натурально. Пару секунд я даже шевелиться не мог. А потом, едва начал подниматься, сзади раздался топот, крики — и наступила темнота…

Когда я открыл глаза, вокруг было темно. И, самое главное, я сразу понял, что нахожусь не на скале, а в воздухе. Конечно, я ещё не самый опытный эфирный бродяга, но было несложно распознать знакомые звуки: лёгкое поскрипывание досок белого дерева, тихий свист воздуха, прорывающегося в щели корпуса, далёкое кряхтение такелажа и мерный гул логоса огня…

Всё тело у меня затекло от холода и неподвижности, а рук и ног я вообще не чувствовал. Я попытался было пошевелиться, но наградой за упорство стал лишь острый приступ боли.

— И не пытайся… — смутно знакомым голосом посоветовали из темноты. — Всё равно связан…

Однако я всё-таки попытался. И в тот же миг дёрнулось семечко пневмы. Боль начала уходить, и вскоре я понял, что лежу на досках. И, судя по прохладе, прямо на деревянном полу в трюме. Руки были прикованы к стене за спиной и вывернуты под ужасающим углом, а ноги — плотно связаны. А ещё вокруг воняло нечистотами всех видов, на которые только способно человеческое тело…

— Ну вот, и ты попался!.. — проговорил голос рядом со мной, и я, наконец, узнал его.

— Радон…

— Ну да, а кто ещё? — со злостью спросил он. — Другие мэры такими глупостями, как я, не занимаются — сидят себе в креслах, перебирают бумаги и вино пьют… А всё ты со своим дурацким шантажом!..

— Где мы? — проигнорировав его претензии, уточнил я.

— На дирижабле, дурень… — с тяжёлым вздохом ответил бывший мэр.

— Об этом я и без тебя догадался! — не остался я в долгу. — Куда нас везут, что за дирижабль, и кто в команде?