— Нет, можешь идти… — ответил Сегис и тут же спохватился. — Фант!
— Да, гра?
— Надеюсь, тебе не надо напоминать?.. — Сегис не закончил фразу, но мне этого было и не нужно.
— Да, гра. Я ни слова никому про этот посох не скажу… — подтвердил я.
— Ну всё, иди тогда… — кивнул глава дома Филанг.
Каюту я покинул в полной тишине. И только оказавшись в коридоре, понял, что идти-то мне, собственно, некуда. Мой дирижабль летел на Большую Скалу, а здесь я ничего и никого не знал. Но, как оказалось, совсем рядом ждал провожатый, который отвёл меня в выделенную каюту — и рассказал, что и как найти на флагмане, на чём мы и расстались. Спал я почти сутки, но мне никто и не мешал. И даже обед принесли в каюту.
Как оказалось, за это время успели допросить Риона — который хоть и не знал всей моей истории целиком, но косвенно её подтвердил. Глава Дорио, конечно же, ни на секунду не поверил, что всех его людей и брата убил Финтриг. Но куда ему было деваться? Законов на скалах мало, но есть такие, за нарушение которых и главу дома не пожалеют. И вот такое тайное убийство никто здесь не оценит. Одно дело — публично убить по решению пусть и формального, но суда, где судьями выступает мэр или представитель дома. Ну или хотя бы уничтожить во время выброса в бою. Но вот так, подло и тайно — нет, это против всех здешних правил…
Я вот не сразу понял разницу. Пришлось Пали и Сегису снова мне всё объяснять. Мы как раз летели к стазис-капсуле — осмотреть следы боя. Как я понял в результате их долгих объяснений, окончательное убийство на Терре не было совсем уж запрещено. Однако, лишая человека жизни, необходимо было учитывать не только свои желания и интересы — но ещё и интересы окружающих. А для этого надо было громко и публично объявить о своём настойчивом желании лишить человека жизни, выслушать все возражения, твёрдо настоять на своём, и вот только тогда — пожалуйста, лишай!.. Если, конечно, право имеешь. Ну а право, понятное дело, имели далеко не все… Да и настоять на своём решении тоже не все могли…
Иногда в процессе «настаивания на своём» приходилось прибить ещё пару десятков родственников — а иногда даже не по одному разу — но кому какое дело? Если решил с кем-то окончательно и бесповоротно разобраться, то будь добр готовиться к последствиям. Или вообще не пытайся никого убивать. Так вот, Рион нарушил именно этот закон. А за его исполнением следили очень строго — даже строже, чем за запретом брать чужое. Поскольку я гнусно нарушал оба закона, пусть и имея множество оправданий, которые можно обернуть в мою защиту, то лучше было и дальше молчать о содеянном…
Осмотр стазис-капсулы прошёл вполне неплохо — если это слово можно использовать по отношению к месту, где произошло жестокое убийство. Я всё-таки заранее позаботился о том, чтобы все эти убийства было сложно повесить на меня. Верёвки с тех, кого связывал, срезал. Следы от верёвок перекрыл следами своих сапог. Телам придал художественные позы. Будь тут следователь из моих яслей, я бы, конечно, так просто не отбился — посадили бы надолго. Но здешние дознаватели больше полагались на свои пластины, а не на улики. В общем, мою версию одобрили и приняли, а стазис-капсулу надёжно запечатали.
С Рионом была достигнута договорённость, что он будет молчать о смерти двух высокопоставленных членов дома Венри. Это было и в моих интересах, и в интересах самого Риона — и в интересах дома Филанг. Когда через несколько дней прибыли дознаватели Венри, они узнали лишь, что компания аристократов куда-то отчалила в неизвестном направлении. Куда, зачем и почему — никто вообще не знает. Следователи попытались было настаивать на расследовании, но Сегис начал возражать. И даже предъявил свои аргументы. Аргументы оказались вескими и даже очень — дирижабль Венри осыпался по частям на поверхность, а все прибывшие дознаватели отправились на выбранные круги возрождения. Вроде как потом глава Венри прислал письмо с извинениями, но как всё там разрешилось в точности, я не знал…
Риону было обещано, что его будут прикрывать от расследования дома Венри. Ну а он, в ответ, откажется от концессии на новую скалу и позволит всем бывшим жителям Экори — из тех, кто пожелает — переселиться на Тег. Главу дома Дорио, кстати, я за все эти дни не видел ни разу — нас с ним специально разводили так, чтобы не пересеклись. Но от других участников переговоров я знал, что тот злился, скрипел зубами, но всё-таки принимал условия Сегиса.
А вскоре вернулся «Мэлоннель», и я, наконец, перебрался к своим. Пока шли переговоры, незаметно наступила зима. Тяжёлые тучи окутали вершину скалы и принялись заливать всё вокруг мелким дождём. Сырость, холод и постоянный сумрак стали постоянными спутниками конца этой неприятной истории. Однако переселяться всё равно пришлось, не дожидаясь тепла. Единственное, на что не согласился Рион — так это терпеть бывших жителей Экори на своей скале до весны.
В тот момент, когда я стал лидером переселенцев, судьбу трёх преступников из Экори сразу доверили мне. И первой я, конечно же, потребовал освободить Нанну. Девочку привели на «Мэлоннель» два дознавателя. В трюме её встретил Танг. Он дождался, когда уйдут дознаватели — и только после этого дал сигнал нам с Рубари.
Нанна смотрела, как мы подходим к ней, и в глазах её было столько недоверия и презрения, что на один короткий миг мне едва не захотелось сбежать. Однако я преодолел этот трусливый порыв и первым шагнул к девочке.
— Прости, маленькая! Не могли мы тогда признаться, что это и вправду мы… — тихо сказал я, стараясь и голосом, и выражением лица передать, как глубоко и искренне извиняюсь.
— Т-гда бы с-ми б-ли в б-де, и т-бе бы не п-м-гли! — поддержал меня Рубари, подозрительно хлюпая носом. Видимо, простудился где-то под дождём…
Нанна ничего не сказала. Она просто заревела и кинулась к нам. Обняла обоих, для чего нам пришлось опуститься на колени — да так, не переставая плакать, и простояла, с полчаса точно. А мы гладили её по голове и всё время что-то говорили. Рассказывали о своих невероятных похождениях, признавались, что очень по ней соскучились…
Нанна нас простила, конечно… Хотя события, которые произошли в архе Борозо, явно заставили её стать серьёзнее и взрослее. К счастью, лишь временно. И теперь с каждым днём к ней возвращалась былая жизнерадостность и непосредственность. Особенно, когда я приказал освободить Тараки и Гронги. Это, правда, спровоцировало стихийное возмущение переселенцев с Экори: пришлось высаживаться на скалу, встречаться с ними и объяснять, что свобода этих людей оплачивает их переселение. А то, что они потеряли — не Гронги, не Тараки и не Нанна у них украли. На меня с Рубари смотрели зло и с подозрением — мол, мы знаем, что вы сделали две весны назад — но всё-таки смолчали.
А ещё пришлось срочно искать транспортные дирижабли, заказывать материалы для строительства, искать артели строителей и закупать провиант… Однако всё это прошло мимо меня, потому что всю основную работу взял на себя дом Филанг. В общей сложности, переселение обошлось более чем в четыре миллиона единиц пневмы. Но это были ещё цветочки…
ebooksa