А я летел вместе с последней серьёзной силой на Терре. Последней! После этой битвы никаких флотов уже не будет. Выжившие в бойне флагманы со снятыми орудиями будут возить не огромные команды и десантные отряды, а товары — потому что ещё лет десять их больше некому будет доставлять. Главы домов окажутся заперты в своих вотчинах. Если сейчас я блокирую верфи и выдвину свои условия, то ТВЭЖи мне понесут не только дома, но и Хранители Ключей — и даже спрятавшиеся одиночки!..
Флот Комоф был той соломинкой, которая либо сломает хребет третьей терранской цивилизации, либо кое-как подопрёт её, спасая от стремительного погружения в каменный век. Мы были тем маленьким камушком, что может столкнуть лавину и смести город, мы были той крупинкой, что перевесит чашу весов в ту или иную сторону…
Я не отказывался помочь.
Я просто вознамерился взять плату за свою помощь. Как весь мир Терры брал плату с меня — за каждый мой шаг. Так собирался сделать и я. И вот сейчас я не собирался брезговать даже шантажом. Я не смог бы добить все маленькие дирижабли на Терре, чтобы остаться в гордом одиночестве. Зато моих сил хватит, чтобы полностью подмять под себя верфи! Все три основных и все маленькие. Моих сил хватит и на то, чтобы перекрыть поставки белого дерева и тканей…
Три последних дня в этом путешествии оказались самыми тяжёлыми. Казалось, ветер специально дует с запада, воздух стал плотным и мешает лететь, а логосы огня в дирижаблях горят слишком слабо.
Когда в предрассветных сумерках мы достигли места битвы, всё уже было кончено. Я читал потом описания сражения, и они действительно впечатляли. В первый день флот домов успел ударить по торговым дирижаблям, пришедшим с юга до прибытия подкреплений. Удар был страшен. За полдня половина армады Народной Аристократии отправилась на поверхность. И, казалось, за оставшиеся полдня вниз отправятся все оставшиеся.
Но объединённый флот Большой Скалы рискнул — и оказался в выигрыше. Около пяти сотен самых быстрых эфирных кораблей были отправлены вперёд, на помощь союзникам. И появились они именно в тот момент, когда сражение прекратилось из-за необходимости пополнить корабельные дирижабли. У Новой Аристократии с собой были накопители. У домов — их главы домов со своими сосудами скрытого могущества.
Зарядка только началась, а на флот домов уже обрушились пять сотен дирижаблей объединённого флота Большой Скалы. И дома стали нести потери — да такие, что впору было за голову хвататься. Шесть огромных флагманов, прикрывавших зарядку корабельных накопителей, были разбомблены и отправлены на поверхность. Конечно, потом дома снова пошли в атаку и взяли своё. Но флот Народной Аристократии был спасён. А из пяти сотен «спасателей» на ходу осталось целых три сотни.
К вечеру к восставшим подошли ещё подкрепления. Ночью обе стороны готовились к битве, и прямо с утра всё завертелось с новой силой. На этот раз сражение на обед не останавливали. Главы домов за ночь зарядили множество накопителей — как личных, так и корабельных. Пневму пополняли постоянно, даже во время сражения. Армады столкнулись в жесточайшем бою, и никто не мог одержать верх.
К вечеру этого страшного дня у восставших и домов осталось суммарно не больше тысячи дирижаблей на ходу. К сожалению старой аристократии, выходцы с флота верно просчитали, кого у врага надо давить первым. Наблюдая за перемещениями людей между кораблями, они вычислили расположение большинства глав домов. И именно по их дирижаблям ударили под вечер, не считаясь с потерями.
В ходе вечернего натиска восставшие потеряли численное преимущество, но получили нечто гораздо более ценное. С флотом оставалось всего четыре главы домов. Все остальные отправились на перерождение. Восставшие использовали последние накопления пневмы, пополнив запасы — и, не дожидаясь рассвета, ударили по врагу.
Флот домов получил приказ об отступлении уже после начала атаки. Оставшиеся дирижабли пытались отходить, но противники насели так плотно, что шансов сбежать не оставалось. И тогда флот домов ушёл в глухую оборону и принялся торговаться за победу. И победу восставшие получили очень дорогую. Весь день и всю ночь они добивали остатки флота домов. И даже утром оставался один дирижабль дома Сарда, который ещё продолжал сопротивление — благодаря главе дома Сарда, который постоянно пополнял пневму. Его добили у нас на глазах.
С запада подоспели ещё четыре сотни переделанных торговых дирижаблей, и они, как свора диких собак, накинулись на гиганта, разрывая его своими орудиями. Летели клочья обшивки, ошмётки ткани, обрывки такелажа, но последний, упрямый и гордый дирижабль держался.
В нас не увидели угрозы. Пять десятков эфирных судов против шести с половиной сотен. Это не укладывалось в голове у терранцев, хотя новость о разгроме армады с востока уже должна была достигнуть этих мест…
— Адмирал, не дайте им опомниться и уйти! Уничтожьте всех! — приказал я.
И Талини не подвёл. Орудия ударили с расстояния в три километра, когда мы ещё были недоступны для врага, а сами могли уверенно попасть почти по любой цели. И да, среди восставших были носители ТВЭЖей — минимум, двое. Но я проигнорировал эту досадную мелочь. В облако тумана, возникшего от соприкосновения водной и огненной стихий, устремлялись всё новые и новые снаряды. И облако, наконец, разразилось страшным дождём из обломков и людей.
Не ушёл никто. За полчаса мы разрядили корабельные накопители на восемьдесят процентов. Но враги просто-напросто перестали существовать. И только дирижабль дома Сарда ещё как-то держался в воздухе — правда, уже полыхая и медленно опускаясь на поверхность. На нём поздно было кого-то спасать.
Гилус Распорядитель просит разговора! Принять?
Я вышел из рубки и успел дойти до кабинета, не отклоняя вызов. Однако Гилус всё не переставал просить связи. И вот, наконец, я оказался в белой комнате. Напротив меня стоял очень усталый и внезапно очень старый распорядитель Совета.
— Всё кончено, Фант, — сказал он. — Я не успел только с Сарда связаться… Он был последним. Флот разбит.