— Ах ты ж… чего ты верткая такая! — раздраженно произнесла одна из охотниц. — Да не выдирайся ты, куда собралась?
— Пустите! — пискнула фигура девичьим голоском. — Я там… меня туда…
— Чего тебя туда?! — возмутилась какая-то тетка. — Шпехаться при всем честном народе тебе надо? Тебе лет сколько, сопля?
— Семнадцать…
— Всё, — отрезала одна из теток постарше. — Бабы, ловите дальше, я ее к Амвросию в автобус сведу. Идём, идём, мамина радость, и скажи спасибо, что словили тебя вовремя, а не то…
Результатом «охоты» стали еще две фигуры в балахонах, две девчонки лет по восемнадцать. Их тоже отправили к автобусу, и, что интересно, ни одна из них не сделала даже попытки вырваться и убежать. Тетки добродушно пожурили их по дороге, и передали с рук на руки тем активистам, которые занимались организацией «места задержания».
— На игру похоже, — заметила Эри, когда она вместе с женщинами шла по тропинке обратно, к озеру. — Они словно… словно условия этой игры принимают, и согласны.
— Так и есть, — кивнула старшая женщина. — Помнишь, Арин, как там было-то? «Что наша жизнь? Игра!», — пропела она. — Вот только эти-то шмакодявки мелкие, зато другие… покрупнее… Ладно, пошли быстрей, вроде кричат там.
Да, эта «охота» на прошлую оказалась мало похожа. Мужским отрядам пришлось от души побегать, и пару раз вставать стенка на стенку с желающими пробиться к озеру с каким-то ритуальным тряпьем, а то и с кострами. Действительно, костры пытались донести до воды, подведя под металлические листы деревянные жерди, но дотащили свой странный груз всего две компании, самые многочисленные, остальных удалось остановить. Народу около озера, впрочем, даже после поимок осталось немало, и к полуночи люди эти, вроде бы разбежавшиеся, начали петь — кто во что горазд, как показалось Эри в первый момент. Странное это было пение. Атоничская, рваная мелодия, с неким подобием ритма, но именно что с подобием — размерность постоянно сбивалась и перескакивала с одной на другую без всякой логики или причин. В какой-то момент Эри поймала себя на ощущении самого настоящего ужаса — темный лес, безлунная ночь, и эти странные, отраженные лесным эхом голоса, непонятно откуда звучащие. Сейчас она, в компании тех же соратниц-женщин, находилась неподалеку от озера — и увидела то, что хотела увидеть.
— Вон, полезла, — недовольно произнесла стоявшая рядом тетка. — Эк ее крутит, ты только погляди!
Церковь действительно поднималась из воды, но вовсе не так, как на Пасху. Казалось, чья-то огромная рука вкручивает с обратной стороны в поверхность воды огромный саморез, и вода расходится, но не кругами, а спиралью, и в этом водовороте возникают черные купола, крыша, стены… Света над озером почти не было, только слабые отблески костров, поэтому зрелище получалось действительно мрачным и пугающим.
— Страшно, — шепотом произнесла Эри.
— Ещё бы не страшно, — тоже шепотом откликнулась другая женщина. — Ну ее к шуту. Пошли по домам, бабы, мужики без нас справятся. Девок вроде переловили, толку теперь от нас…
— Правда, пошли, — тут же согласились остальные. В голосах звучало сейчас явное облегчение. — Уже за полночь время, спать пора, хватит тут по кустам шариться, не девочки, чай…
«Надо найти своих, — подумала Эри. — Хоть кого-то». Идти одной на участок, на котором сейчас неизвестно что творится, ей не хотелось.
— Пойду, мужа поищу, — произнесла она. — Не одной же идти.
— А чего не одной? — не поняла старшая женщина. — Не дойдешь, что ли?
— Дойти-то дойду, но у нас там замок заедает, не открою сама, — тут же нашлась Эри. — Что мне, до утра в сарае сидеть?
— А, тогда ладно, — покивала женщина. — Ну, бывай, Ариш. Увидимся.
Саба и Лина с Пятым она нашла после почти двадцати минут поисков — они, оказывается, ушли со своей группой в дальнюю оконечность озера, отловили очередную группу с костром, и сейчас устроили себе передышку: группа попалась большая, и выдавливали ее «стенка на стенку», по словам Саба, чуть ли не полчаса.