– Но нам куда деваться? Не в шкаф же залазить? А прорваться в коридоре не сможем. Там полно людей.
– Кто бы сомневался. Для нас с тобой, Степан, сию засаду устроили. И от Михайловского избавились и нас запачкали в дерьме. Остается окно для побега.
– Думаешь, там нет никого? Они не дураки, князь. Если ждали нас, то весь парк наверняка в полицейских постах. Их там что грибов. Сам в юстиц-коллегии не первый год.
– Но что делать? Если они нас схватят, то добра не жди. Труп нашего врага здесь. И мы в его доме в ночное время. Больше того в его спальне! Чуешь, чем пахнет?
– Острогом. А то и каторгой.
– Ежели не эшафотом. Сам, поди, знаешь, как у нас разбираются.
За дверью решили преграду, ограждающую вход в комнату надворного советника Михайловского высадить. Послышались удары.
– У меня пистолет и нож, – произнес князь.
– У меня два пистолета, но применять оружие мы не можем. Мы не убийцы, князь Дмитрий. Мы сделаем умнее!
– Это как?
Соколов бросился к большому шкафу и открыл дверцу. Затем снова прикрыл её, но так, чтобы оттуда торчал кусок белой рубашки. А у самого шкафа он бросил свою мужицкую шапку, что одел для маскировки.
– Ты что делаешь, Степан? – Цицианов подумал, что Соколов сошел с ума.
– Мы с тобой в мужицких портах и армяках. Становись за штору справа. А я стану слева.
– Но нас там найдут.
Двери страшно затрещали.
– Они бросятся сперва к шкафу. Но мы с тобой, когда комната народом наполниться выйдем и присоединимся к толпе.
Больше говорить и согласовывать план действий времени не было. Двери были готовы соскочить с петель. Цицианов оказался не прав. Полицейский урядник был сильнее мореного дуба.
В следующее мгновение весь косяк был выдавлен и с грохотом повалился в комнату. Одновременно с ним в комнату влетел урядник и три полицейских чина с факелами. За ними ринулись слуги.
Урядник бросился к мертвецу.
– Убийство! – заголосил он.