–И в чем обвиняются крепостные слуги госпожи Салтыковой Василий Антонова и Лукьян Михеев?
–Вы не состоите в следственной комиссии, господин надворный советник. И знать сие вам не положено! – ответил Цицианов.
–Я подам жалобу прокурору, господин надворный советник! И Дарья Николаевна подаст жалобу! Посмотрим, что скажет дворянство московской губернии на ваши действия!
–А теперь выдайте нам вышеназванных слуг! Или мы применим силу! – решительно заявил Цицианов.
Салтыкова повернулась к Михайловскому. Тот подошел к помещице и взял её за руку.
–Успокойтесь, Дарья Николаевна! Я немедленно поеду к прокурору Хвощинскому и он разберется в этом деле!
–Действуйте, друг мой! Идите! Я надеюсь на вас!
–Вы позволите мне пройти? – с издевкой спросил Михайловский у Соколова и Цицианова. – Или я также должен быть заарестован вами?
Те уступили ему дорогу. Чиновник ушел. Но Салтыкова не успокоилась.
–И творить беззаконие в доме столбовой дворянки вам указала императрица? Сие так, господин Соколов?
–Мы проводим следствие, госпожа Салтыкова. Совсем недавно вы сами дали нам с князем позволение беседовать с вашей дворней. Разве не так?
–Беседовать, но не проводить аресты и допросы! – вскричала Салтыкова.
–Никаких лжесвидетельств мы с вашей дворни требовать не станем. Но дознание проведем по всей форме…
2
Москва.
«Чёрная палата».
В допросных подвалах.
В допросных подвалах печально знаменитой в Москве «чёрной палаты» стало теплее. По приказу Цицианова разожгли камины и пыточные жаровни. Сделали это не для пыток, но для острастки арестованных и чтобы в подвалах стало хоть немного теплее.
Цицианов сидел на стуле закутавшись в шубу. Рядом Соколов и Иванцов. Только князь, как представитель Сената, имел право распоряжаться в Тайной экспедиции.
–Ну и заварили мы дело, – прошептал Соколов. – Теперь ежели, ничего из них не выудим, то завтра нас ждут крупные неприятности. Зачем ты про государственную измену сказал, князь?