— А зови обеих двух.
Брехт, понятно, этого разговора не слышал. Внизу прогуливался, портреты и батальные сцены великих мастеров, рассматривая. Какие они все эти австрийцы решительные и воинственные. О разговоре этом было не тяжело догадаться, так как халдей мигом назад прилетел, их взяли с Васькой в коробочку гвардейцы, числом четыре, и повели по анфиладе комнат и этажей на третий этаж. Надо понимать в личные покои императора. Не угадал. Это были личные покои Марии Терезии.
— Князь, — дамы ему ручки сунули. Он им тоже. Императору уже дарил ручку с рубином, а этим двум нет ещё, вот ручками и обменялись.
— Ваши императорские Величества, Ваше императорское высочество, — поклонился, как настоящий Д"Артаньян, Брехт. Шляпы ещё с пером не хватает, чтобы пол подмести.
— Пап, а можно я Васильису спрошу! — не, не просительным голосом, требовательным. Накипело у девочки.
— Василиса прочти чего из Псалтыря.
— Всесвятая Троице, Боже и Содетелю всего мира, поспеши и направи сердце мое, начати с разумом и кончати делы благими богодухновенныя сия книги, яже Святый Дух усты Давидовы отрыгну, — грозно, как учил, пропела Василиса.
— Ой, чего это она.
— Хм. Ваше Высочество … Да?! Волшебница говорит, что знает твой вопрос и скажет ответ, но при условии, что сон, который она потом расскажет, император воспримет всерьёз. Это очень важно.
— Пап!
— Конечно, конечно, князь, что за сон?
— Пап.
— Эх. Хорошо. Пусть Васильиса Приблюдная скажет ответ на твой незаданный вопрос.
— Она сказала уже. Ответ — Буонопартий.
— Пап!!!
— Поворот, однако.
— Второй муж будет военным. Фельдмаршалом.
— Пап?!
— Судьба.
— Пап?