Если он не лгал, если Сандр не заметит их отсутствие слишком быстро, если не выкинет что-нибудь внезапное бестолковый Артем… От попыток просчитать все возможные варианты развития событий голова у Гана шла кругом. Если они не сумеют покинуть Красный город и будут вынуждены прятаться где-то здесь, среди бесконечных улиц и громад домов, в попытках выбраться за пределы Внешнего кольца, это будет развлечением для Сандра – примерно как в страшной книге про бегущего человека, которую Ган когда-то читал.
Только полный идиот не догадается сдать их Сандру, чтобы заслужить его одобрение, а значит, в Красном городе они будут обречены. Весь день, дожидаясь вечера, Ган снова и снова возвращался к мысли: вдруг на сей раз интуиция его подвела и этот орешек ему не по зубам? Вдруг он зря притащился сюда, зря привез людей?
Мысли все время упирались в одно и то же воспоминание. Он летит сквозь темноту с рукой Каи в своей руке… Внутри теплело. Ган не слишком боялся смерти – он привык жить в мире, где она могла настичь в любую минуту даже самого смелого, умного и хитрого.
И все же Ган всегда думал, что было бы неплохо – если возможно – прожить долгую жизнь. Ему хотелось еще многое сделать, попробовать, испытать. Было бы обидно так глупо и бездарно пропасть здесь, в Красном городе… Но, если так суждено, ему повезло снова встретить Каю.
Утром за завтраком ему удалось незаметно кивнуть Северу. Маска удовлетворенно кивнула в ответ, и за обедом у его тарелки оказалась записка, написанная дядиным пляшущим почерком. Почему-то, только увидев этот почерк, Ган окончательно уверился в том, что Север жив. Буквы, похожие на мушек, мельтешащих в глазах после удара, напоминали выходцев с того света.
Чтобы переговорить с Тошей и Сашей, Ган поочередно вывел их за пределы Красного замка. Конечно, сопровождавшие их стражи не давали расслабиться, хоть и держались поодаль, но в замке обсуждать предстоящую вылазку в лабораторию было бы еще опаснее.
Тоша воспринял идею с восторгом, как, кажется, воспринял бы с восторгом что угодно исходящее от Гана. Почему-то именно сегодня Тошина восторженность заставила сердце сжаться, а кожу – покрыться неприятными мурашками. Тоша доверял ему, отдавал всего себя без остатка – и что Ган давал взамен?
Глядя в честные голубые Тошины глаза, похожие на глаза их белой собаки, когда она была еще совсем глупым доверчивым щенком, Ган мысленно пообещал вознаградить Тошу за преданность по возвращении в княжество. Что могло бы по-настоящему порадовать его? Лучше всего, конечно, было бы свести Тошу с какой-нибудь славной девчонкой – может, из Ри или еще откуда. Кажется, именно об этом он мечтал в последнее время больше всего… Но вот заставить кого-то из красивых девушек обратить внимание на Тошу – слишком болтливого, чересчур старательного – увы, не в княжеской власти.
С Сашей было сложнее. Ган испытал вспышку самого настоящего стыда – неприятное чувство, которое он успел подзабыть, – поняв, что всерьез рассматривает возможность оставить Сашу здесь, в Красном городе. Это действительно могло быть к лучшему для них обоих. Если бы Гану удалось убедить Сашу провести вечер с Артемом – не напрямую, само собой, – он убил бы сразу двух зайцев. Саша отвлекла бы Артема, и они могли бы не бояться его несвоевременного вмешательства – уж кто-кто, а Артем точно заметит отсутствие Каи.
Останься Саша в Красном городе, не знай она ничего о планах Гана, с ней почти наверняка не сделали бы ничего дурного. Артем бы ее защитил. Саша была ему симпатична еще с их первой встречи в городе Тени. Ган думал об этом почти всерьез целых две минуты, а потом вспомнил об Инге. Вряд ли удастся убедить ее, что старшая сестра осталась в Красном городе по своей воле и всем довольна. Да и Тоша вряд ли поймет… Именно в этот момент Ган и почувствовал стыд. Он на самом деле думал бросить своего человека в Красном городе.
Они с Сашей говорили на площади. Здесь было много народу, Ган быстро тащил ее за собой. Стражи не слишком прислушивались к разговору. Они увлеченно наблюдали за приготовлениями к празднику. Справедливости ради, тут было на что посмотреть. По краям площади установили лотки со всякой всячиной: разноцветными платками и шапками, горячими напитками, мясом, жарившимся тут же, на решетках, бусами, амулетами и прочими мелочами. Все деревья и фонарные столбы украсили красными флажками и лентами.
Ган полюбовался бы площадью и нарядами горожан – тем более он и сам привлекал внимание. Можно было попробовать завязать с кем-то знакомство – с компанией разговорчивых военных в форме экипажа дирижабля или с кем-то из барышень в длинных разноцветных юбках. Они хихикали и перешептывались, поглядывая на него, а значит, разговорить их было бы легче легкого… Но из-за стражей за спиной и мрачной Саши по правую руку о знакомствах пришлось забыть.
Саша выслушала его торопливые объяснения молча и только кивнула в ответ. С тех пор, как он отказался поговорить с ней один на один, она отстранилась, последние несколько дней много времени проводила с Артемом… До сих пор его это более чем устраивало, но теперь, когда ему требовалась абсолютная преданность, могло стать проблемой.
– Все в порядке, Саша? – спросил он. Это был плохой вопрос – слишком легко ей было бы ответить на него «нет» и начать неприятный разговор.
Она потянула носом:
– Жареное мясо. Как думаешь, где они держат скот? Я видела только конюшни.
Он вздохнул.
– Все в порядке?
Ее губы дрожали, щеки раскраснелись, а кончик носа побелел, как будто Саша потерлась им об меловую стену. Темные кудряшки топорщились из-под шапки беззащитнее обычного, и Ган с трудом подавил желание пригладить их. Он и так позволил себе с ней слишком много…
Она всегда была для него смешной маленькой девочкой, сестрой его друга. Ган не думал, что она воспринимает все так серьезно… Оправдывает ли его это?
ebooksa