Сердце Стужи

22
18
20
22
24
26
28
30

Вот так просто.

Я не ожидала, что Биркер пригласит меня прийти в тот же день – уже совсем стемнело, а я сказала Барту, что пойду сразу в Гнездо – но деваться было некуда.

Идя по ночным улицам, стараясь держаться в тени, подальше от фонарей и праздношатающихся горожан, я думала об Эрике Строме, который был прямо сейчас совсем один и понятия не имел, что я, вопреки приказу, пытаюсь помочь ему.

«Я не испугалась голоса Стужи, и не испугаюсь сейчас. Я смогу убедить его помочь. Ты будешь свободен. Эрик?»

Конечно, в ответ – тишина.

Мне нужно было взять себя в руки. Стром не мог мне ответить. Не мог сказать, что делать. В этот раз я должна была решать сама.

Я снова и снова прокручивала в голове прошлую встречу с Биркером, пытаясь найти что-то полезное, поэтому не сразу услышала крики за углом одного из извилистых переулков Храмового квартала.

В обычное время здесь, на этих белых чинных улицах, редко звучали крики.

Но забастовка всё ещё продолжалась – это не было обычное время.

Я хотела обойти этих людей, кем бы они ни были – но поздно, меня заметили.

– Ещё одна!

– Она препаратор!

– Я же говорил, ребята! Бей их, бей!

Толпа высыпавших из переулка поглотила меня, и мне пришлось стать её частью.

Людей было по меньшей мере два десятка. Здесь были и препараторы, и горожане – последние, вооружённые кто палкой, кто булыжником… У препараторов в руках я пока что не заметила оружия – вот только они и сами по себе могли быть опаснее любого револьвера или ножа.

Кажется, моё появление невольно запустило что-то, что уже невозможно было остановить. Горожане, подбадривая друг друга криками, атаковали. Препараторы ударили в ответ.

Среди множества искажённых криками лиц я различила лицо Солли – нашего со Стромом кропаря. Я выкрикнула его имя, но он меня не услышал. Непохожий на себя, он дрался сразу с несколькими горожанами, и в этот момент и Стром бы, наверное, не узнал его.

Шутливый, немного рассеянный, рассудительный, спокойный – куда всё это исчезло? Солли всегда казался мне неторопливым, мягким – может, отчасти потому, что долгие сроки службы давно начали сказываться на его здоровье, – но сейчас, безоружный, он раскидывал нападающих легко, почти играючи. Некоторые из них, постанывая, пытались отползти в сторону – у одного было разбито лицо, другой баюкал окровавленную руку.

Даже в пылу сражения – какой-то мужчина бросался на меня, как раздразнённый орм, но и уворачиваться от него оказалось не сложнее, чем от орма – я поняла: удары Солли были усилены препаратами. Как кропарь, официально он не имел права ни на что подобное – что ж, очевидно, его личная позиция не совпадала с позицией Химмельнов.

Сколько секретов хранил каждый из нас?