– Благодарю еще раз. Так что, мсье посол, если у вас есть поручения в Петербург – готов их исполнить! Между прочим, этот Агасфер дал мне письмо – разумеется, шифрованное – которое я обещал опустить в почтовый ящик где-нибудь в Европе.
– А кто адресат? – живо заинтересовался Павлов.
– Конверт не надписан из соображений предосторожности, мсье посол. Адрес у меня вот здесь, – Бале постучал себя по голове. – Вам могу сказать: адресовано письмо в Петербург, некоему господину Архипову.
Еле удержавшись от расспросов, Павлов покачал головой:
– Я не смею давать вам никаких поручений, мсье Бале, но я подумаю!
Отправившись в свою комнату, французский журналист так и не решил – правильно ли он поступил, рассказав резиденту Павлову о письме, которое Агасфер просил каким-то образом переправить в Петербург.
Расставшись с Бале, Павлов поспешил к консулу Шарлю – чтобы сообщить ему, что по сообщениям агента из Тонкина, очередной груз старого вина из Прованса для господина французского консула уже отправлен. Шарль сердечно поблагодарил своего русского друга, и, как водится, с понимающей улыбкой поинтересовался: не может ли и он быть для него чем-нибудь полезен?
Разумеется, Павлов не мог пренебречь возможностью прямой телеграфной связи французского консульства со Ставкой Русской армии на Дальнем Востоке. Связь эта, правда, была не совсем прямой: шифрованные депеши отправлялись сначала в Пекинского консульство Франции, там передавались русскому консулу, а уж тот переправлял шифровки шанхайского резидента по назначению – либо в Петербург, либо в Ставку. Некоторую задержку секретной переписки вполне компенсировало то, что она была гарантирована от профессионального любопытства японской резидентуры в Шанхае. Та, как было известно, контролировала главный телеграфный кабель, шедший через Шанхай на север и юг.
Воспользовавшись небольшим помещением, предоставляемым Павлову французским консулом, камергер заперся там и написал очередное донесение с пометкой: «Срочно! Вне всякой очереди!» Донесение было адресовано генералу Линевичу, принявшему командование над всей группировкой русской армии от генерала Куропаткина. Тот передал командование по высочайшему повелению Николая II после конфуза под Мукденом.
Вызванный командующим генерал-адъютантом Линевичем начальник армейской разведки полковник Севостьянов, ознакомившись с текстом дешифрованного сообщения Павлова из Шанхая, отрицательно покачал головой:
– Я не знаю ни о каком Агасфере из Токио, господин генерал! И никогда не слышал о таком.
– И что же вы думаете по этому поводу, полковник? – живо поинтересовался Линевич.
– Скорее всего, это какая-то провокация, задуманная японской контрразведкой, – подумав, решил полковник. – Ну подумайте сами, Николай Петрович: мыслимое ли дело, что на протяжении всей военной кампании в Токио сидел наш агент, не подававший до сих пор никаких признаков жизни?