— Оба, оба будете жить, — мягко ответил, врач.
— Ребенок…
— Мы его только немного повернем, плечиками вперед. Тогда он молнией выйдет. Только спокойно, совсем спокойно. Наркоз!
Керн, Марилл и еще несколько обитателей отеля стояли в опустевшей комнате женщины. Они ждали, когда могут понадобиться снова. Из соседней комнаты доносилось приглушенное бормотание врачей. На полу были разбросаны розовые и голубые вязаные распашонки.
— Роды, — сказал Марилл Керну. — Так бывает всегда, когда человек появляется на свет… Кровь, кровь и крик! Понимаете, Керн?
— Да.
— Нет, — сказал Марилл. — Не понимаете. Ни вы, ни я. Только женщина, только женщина может понять это. Вы не чувствуете себя свиньей?
— Нет.
— Правда? А я чувствую. — Марилл протер очки и посмотрел на Керна. — Вы уже спали с женщиной? Нет? Если бы спали, вы бы тоже чувствовали себя свиньей. Здесь можно где-нибудь достать рюмку водки?
Из глубины комнаты появился кельнер.
— Принесите полбутылки коньяка, — сказал Марилл. — Да-да, у меня есть деньги. Тащите быстрее!
Кельнер исчез. За ним — хозяин и двое других. Керн и Марилл остались одни.
— Присядем к окну, — предложил Марилл. Он показал на заходящее солнце.
— Красиво, правда?
Керн кивнул.
— Да, — сказал Марилл. — Все рядом друг с другом. Это что — сирень, там внизу, в саду?
— Да.
— Сирень и эфир. Кровь и коньяк! Ну, прозит!
— Я принес четыре рюмки, господин Марилл, — сказал кельнер и поставил поднос на стол. — Я думал, может… — Он кивнул головой в сторону соседней комнаты.
— Хорошо, — Марилл наполнил две рюмки. — Вы пьете?