Ошибка Пустыни

– Ты… ничего не понимаешь. – Как ни больно было Шойду, он усмехнулся.

– Вот и расскажете, что тут у вас творится. Ехать сможете?

– Да.

Лала помогла Шойду взгромоздиться на его зверя, забрала всех соколов себе и медленно, окольными путями, чтобы не попасться запоздалым прохожим, вернулась в соколятню. Раны его оказались не такими опасными, как думалось в пустыне. Заклеивая у себя в комнате их той же смолой, которой она спасала яйцо, Лала улыбнулась совпадению и рассказала об этом Шойду. Он не нашел ничего смешного. После обработки ран Мастер-соколятник чувствовал себя сносно и смог поддержать разговор, осторожно потягивая через соломину зунж – теплый целебный отвар.

– Ты не такая, как мы. Тебе не место среди мастеров Смерти, это необъяснимая ошибка Пустыни.

– Ну знаете, я не просилась в мастера. Мне просто нужно найти семью. Или хотя бы узнать, кто мои родители.

– Да… Все очень странно. Поверь, Совет думал над этим многие дни. В памяти Смотрителя все, кто покидал Шулай морем. И даже если ты была грудным ребенком, он бы помнил. Однако есть…

– Я знаю про горные врата Пустыни, – перебила Лала, отгоняя Тика от кровати. Анук не сильно обрадовался гостю, который занял место хозяйки.

– Ты ведь не собираешься туда?

– Собираюсь.

– Отбрось эту мысль. Пустыня перестала пускать туда намного раньше, чем ты родилась. А перебивать собеседника не стоит, вдруг он хотел сказать не то, о чем ты подумала!

Лала промолчала, выжидая, и он продолжил:

– Что тебе известно про человека по имени Дакш?

Лала остановила вдох на середине, и запертый в груди воздух мгновенно раскалился. Она постаралась придать лицу спокойное, чуть заинтересованное выражение и долго цедила зунж, успокаивая сердце.

– Дакш? Ничего не знаю, он здешний?

– Был здешним. Более того, Мастером Смерти. Паршивая овца, чуть не перепортившая все стадо.

– Стадо – это люди? Или Братство Мастеров? – невинно хлопнув ресницами, уточнила Лала.

– Неважно! – огрызнулся Шойду, ему явно становилось легче с каждым глотком снадобья. – Это поговорка такая, тебе ли, бывшей скотнице, ее не знать?

– Я знаю ее, простите, что перебила. – Лала решила не раздражать Шойду, чтоб тот не бросил беседу на таком важном месте.

– Предатель, продавшийся Заморью, гнилая кровь. Он хотел пустить сюда всю эту заморскую гадость, этих жадных, грязных и тупых черноголовых.