– Слепцы, которых нельзя излечить, мало чем полезны. А слепцы, обладающие силой и властью, – вообще опасны.
– Куда вы их всех денете? Убьете?
– Не хотелось бы, – покачал головой Лириш. – Я против бессмысленных казней. Но если выбирать между… ну… ты ведь и сама понимаешь, какой выбор по мне единственно верный.
– Знаешь, а Мастер Шнэдд говорил мне то же самое, когда угрожал убить Снега, если я не помогу им в борьбе с вами. Вы все тут против бессмысленных смертей, но постоянно убиваете. Или обещаете.
– Убивают только мастера Смерти! И не убивают, а как это у вас называется, провожают?
– Все мне что-то обещают, – Лала будто не слышала последних слов Лириша, – и потом либо умирают, не успев выполнить обещанное, либо признаются, что не могут этого сделать… И как мне быть?
– Меньше сомневаться и больше делать. Шнэдд обещал убить твоего дрома, если ты не поможешь ему. Я же клянусь лично сопроводить тебя в Сайшон и помочь в поисках семьи.
– Мастер Шай уже был там и ничего не нашел обо мне.
– У мастеров одни архивы, а у нас другие. Лала, прошу тебя, – он накрыл ладонью ее руку, но заметил, как она напряглась, и тут же отстранился, – ты молодая, умная и сильная. Ты же понимаешь, что жизнь нужно менять? Не должна кучка гордецов и стяжателей управлять целым миром! – Лала кивнула, не глядя ему в глаза. – А раз понимаешь, я могу рассчитывать на твою помощь?
– Почему я не могу ходить по городу в своей одежде? – вместо ответа спросила она.
– Теперь можешь. Просто до уговора с Шудром и четкого понимания, кто за кого, я не мог бы защитить тебя. К тому же в облачении безликого стража можно узнать намного больше, чем разгуливая в красном плаще. Советую, кстати, иногда пользоваться переодеванием.
– Ты тоже так делаешь?
– Постоянно. И мне смешна гордыня мастеров Смерти, которые никогда не позволят себе сменить цвет плаща хотя бы временно. Но мы ушли от главного. – Лириш отставил свой кубок, будто тот мешал. – Ты со мной?
– Только до Сайшона.
– Хорошо. Уговор? – Он встал и выжидательно посмотрел на нее.
– Уговор.
– И? – Он чего-то ждал.
Лала недоуменно моргнула, и он усмехнулся:
– Надо встать и закрепить наш союз уговорным касанием.
Лоб у Лириша тоже был прохладный.