– Он должен остаться в Пустыне, – вяло согласилась Лала, и они продолжили путь в молчании.
Бессонные ночи и бурные дни сказались на ней. Она жевала сушеный бодродух, но средство плохо помогало. Хотелось одного – упасть на первую попавшуюся койку в трюме корабля и проснуться в море, подальше от Шулая. Еще во время стычки на краю пропасти Лала почувствовала, что вместе с шулартами Пустыня отобрала все особые силы у мастеров Смерти, оставив только навыки, приобретенные учебой. И как только простые ашайны это узнают, сохранить прежний порядок станет невозможно. Лала забыла предупредить об этом Лириша во время неприятного разговора о женитьбе и по пути до крови расцарапала шрам на запястье, тот, где был зашит розовый шуларт. До прощания с Лиришем ранка не заживет и таким способом подхлестнет память.
Все корабли Тика Ростера, кроме «Везунчика», уже плавно двигались к Морским Вратам. Горожане не особенно обращали на это внимание – Великий Разлом и череда невероятных событий затерли в памяти толпы пиратский набег.
Хаддор лениво курил на ложе, устроенном для него прямо на мостике. Он радостно замахал трубкой.
– Госпожа Лала, тебя только ждем!
– Хочу еще кое-что сделать! – крикнула ему Лала с пристани. – Сколько времени у меня есть?
– Нужно засветло покинуть пролив и дойти до Иглы-скалы, если хотим убраться без потерь. Эй! Про него уговора не было! – Тик только теперь рассмотрел спутника Лалы. – И зверю места нет!
– Постой пока со Снегом, хорошо? Не хочу на весь порт шуметь о наших делах, – вполголоса попросила Лала Ушаша и поднялась на борт.
Объяснить Тику, куда и зачем отправляется Ушаш, было делом недолгим. А вот уговорить взять его на борт оказалось сложнее. На любые доводы Лалы Тик тыкал пальцем в свежую повязку на своем животе:
– Твои зелья, конечно, работают, но не так скоро, как хотелось бы. То есть они не волшебные. И твоим успокаивающим травкам веры нет. Мало ли. Бац! И я снова гляжу на свои кишки. Ты ведь не поклянешься, что ежечасно сможешь держать этого умалишенного при себе и чуть что сразу встанешь между его ножом и моим животом?
– Не обещаю, что Ушаш всегда и во всем будет мне повиноваться. Но я сделаю все, что в моих силах, и даже немного больше. Это последняя моя просьба.
– Ох, я бы не стал зарекаться! – Тик выбил трубку о ближайший ящик и усмехнулся. – Похоже, судьба нам путешествовать вместе. Только не оставляй меня с ним наедине.
– Спасибо! – Лала порывисто обняла его и пошла за Ушашем.
– Стой! А зверь?
– Зверь останется дома. Есть на чем написать послание?
Когда письмо было готово, Лала свистнула в небо. Джоха долго ждать не пришлось, на этот раз он промышлял рыбой, судя по запаху.
Лириш прибыл, когда уже только один канат держал «Везунчика» у причала. Глава Управы словно состарился на несколько лет, пока Лала его не видела. Печальные новые морщины, бессовестно освещенные послеобеденным солнцем, выдавали его чувства, хотя голос оставался спокойным и деланно равнодушным:
– У меня немного времени, Мастер Лала. Что ты хотела сообщить напоследок такого, чего нельзя доверить соколу?
Пронзительная жалость только на мгновение захватила Лалу, но и этого мгновения хватило, чтобы она поколебалась. Если бы Лириш прямо сейчас схватил ее за руку и стал умолять остаться, все могло сложиться иначе… Но он выжидающе молчал.
Лала предупредила его о несостоятельности мастеров Смерти и попросила взять себе облачного дрома, достойного лучшей доли, чем смерть вдали от родных песков.
ebooksa