– Разве… ты уже не решил всё за меня?..
– Разве я сейчас пытаюсь взломать эту дверь?
Твой голос уже рядом, и он бьёт по моим раскрывшимся ранам чёткими, идеально выверенными ударами остро заточенных клинков. Я прижимаю рядом с головой всё тем же неосознанным жестом горячую ладонь к дверной панели. Она ноет и зудит, будто тянется сквозь вставшую между нами преграду к тебе, изнывая от неуёмной жажды снова соприкоснуться с твоим живым теплом, с твоим дрожащим телом и исходящими от тебя чувствами. Ещё немного и, наверное, точно начну царапать это грёбаное дерево и едва ли это понимая.
– Ты совершила очень много ошибок, Марго, за последнее время. Я не могу их тебе списать или как-то скостить. И ты прекрасно знаешь почему. Так что… как не парадоксально это сейчас прозвучит, но… выбор за тобой. Добровольно или вопреки…
Надеялась меня как-то переиграть? Выиграть себе немного времени? Моя наивная глупышка. Я же вижу тебя насквозь, даже через эти долбанные двери.
– Я жду, Марго. Жду.
Странно, но звук открываемого тобой с той стороны дверного замка не вызвал триумфального всплеска чувств в моей ответной реакции. Скорее, я воспринял твоё действие, как за должное. За то, что и следовало произойти в самое ближайшее время и только после принятого тобою верного решения.
Так что да. Ты это сделала. Открыла эту треклятую дверь и…
– Умница…
Я даже отступил на пару шагов назад, чтобы ты могла выйти сама, почти что без принуждения и чужой помощи. Теперь нет никакого смысла применять силу или заставлять тебя что-то делать через рукоприкладство. Тебе всё равно некуда бежать, и ты только что это поняла с полной ясностью, едва очутилась в одной из комнат этого дома. Не в самой худшей, но и далеко не лучшей. В подобных местах навряд ли кто-то рискнёт прятаться на добровольных началах. И до тебя это дошло на удивление очень быстро. А может и я тоже оказался на редкость убедительным.
– Ты… ты же меня теперь не отпустишь… да? Что бы я не ответила?
Бл*дь… Сколько бы раз я не соприкасался со взглядом твоих бездонных глазищ, всё равно, каждый раз это подобно удару бритвой по болевым, а то и по самым яйцам. Вот и сейчас ты крадучись вынырнула из дверного проёма, пугливо подняв на меня свой напряжённый взор и тут же интуитивно приобняв себя за предплечья. Идеальный ангел во плоти, с молочной кожей и золотисто-пепельным льном растрёпанных не без моей помощи волос. Разве что не бесполый. Поэтому и пытаешься при каждом неуверенном шажочке как-то сжать свои точёные бёдра, будто я никогда до этого не видел, что там у тебя между ними находится. Ложная скромница? Смешно, право слово. Особенного от того возбуждающего эффекта, которым ты на меня всем этим цирком воздействуешь.
– А ты действительно собиралась уехать из столицы навсегда? И готова это сделать прямо сейчас?
– А если я скажу, что да?
Я снова иронично усмехнулся, восхищаясь всеми твоими тщедушными уловками или попытками в чём-то меня убедить. Всё ещё пытаешься со мной играться? Не теряешь надежды достучаться до моей спящей мёртвым сном совести?
– Но ты ведь не воспользовалась данной мною возможностью сделать это несколько месяцев назад. Какой смысл теперь строить из себя невинно осуждённую? Тот, кто собирается уезжать, не примеряет за несколько дней до собственного венчания свадебных платьев. И уж тем более не трахается под боком одного любовника с другим.
– Ты сам от меня отказался… сам меня оттолкнул!
– Но уж точно не в постель к своему брату.
– Какая разница, в чью. Или ты думал, если я уеду, то сразу же отправлюсь прямиком в монастырь?
– Марго, бога ради, не строй из себя дурочку. Ты прекрасно понимаешь, о чём я.