Недолго думая, я пускаюсь следом. Это немного рискованно с моей стороны, но со дня смерти Анны прошел уже сорок один день. Каждый из них — в агонической пустоте. В тоске по единственному человеку, который был мне дорог. По единственному свету в моей дерьмовой жизни.
Иван идет впереди меня в своей пижонской черной кожаной куртке. Он совсем не урод — большинство девушек сочли бы его красавчиком. У Зелинского темные волосы, легкая небритость и квадратная челюсть. Разве что глаза немного близко посажены. Со всеми своими деньгами и связями вряд ли он обделен женским вниманием.
Я не раз видел, как Иван покидал ночные клубы в обнимку с очередной девушкой. И бордели тоже. Он напал на мою сестру не ради секса. Он хотел сделать ей больно. Он хотел помучить ее.
Иван сворачивает в переулок, затем входит в заброшенное здание через незапертую металлическую заднюю дверь. Я прячусь, чтобы посмотреть, появится ли мужчина снова. Он не появляется.
Стоит подождать. Я всегда ожидаю.
Но я устал ждать. Сегодня все закончится.
Приоткрываю дверь и проскальзываю внутрь. На складе темно. В отдалении слышно, как капает с протекающей крыши. Пахнет сыростью и плесенью. Здесь по меньшей мере градусов на десять холоднее, чем снаружи.
Склад полон остовов проржавевшего оборудования. Возможно, когда-то это была текстильная фабрика или что-то из легкой промышленности. Трудно сказать в полумраке. Я нигде не вижу Ивана.
Как не вижу и человека, напавшего на меня сзади.
Моя голова взрывается от ослепляющей боли. Я падаю на колени, упираясь руками в пол. Включается свет, и я понимаю, что меня окружает полдюжины парней. Иван стоит впереди, все еще держа в руках спортивную сумку. Он бросает ее на пол возле меня.
Двое резко поднимают меня на ноги, заводя мои руки за спину. Они грубо обыскивают меня, находят пистолет и передают его Ивану.
— Этим ты собирался выстрелить мне в спину? — ощеривается он.
Держа пистолет за ствол, Иван бьет меня прикладом в челюсть. Еще один взрыв боли. Во рту появляется вкус крови. Один из моих зубов, кажется, шатается.
Похоже, сейчас я умру. И мне совсем не страшно. Я ощущаю лишь ярость от того, что не смог убить его первым.
— На кого ты работаешь? — требует ответа Иван. — Кто послал тебя?
Я сплевываю на пол кровь, забрызгивая его ботинки. Иван скалится и заносит руку, чтобы ударить меня снова.
— Постой, — звучит сиплый голос.
Вперед выходит мужчина. Ему около пятидесяти. Среднего роста, с бледными глазами и лицом, изрытым глубокими шрамами, словно последствия акне или картечи. Стоит ему заговорить, как все взгляды обращаются к нему, в воздухе повисает выжидающая тишина, и сразу становится ясно, что настоящий босс здесь вовсе не Иван Зелинский.
— Ты знаешь, кто я? — обращается ко мне мужчина.
Я киваю.