– Нет. Ничуть.
– Если уж я вынуждена пойти на этот шаг – предать единственного из оставшихся в живых сына-убийцу, – то совершаю тем самым великое дело. Это не значит, что я – великая. Велик выбор, который мне предстоит сделать. Это должно быть деяние женщин, наделенных силой. Королевский подвиг.
– О… Простите, тогда они напрасно прислали меня. Я никакой силой не наделена.
– Пф-ф. У вас нет титула, вы хотите сказать. Вы не леди Эди и не герцогиня Эди.
– Да. Я – просто Эди.
– Однако вы явились сюда, на край света, по велению своего Короля и в окружении подчиненных солдат. Вы кое-чего добились в жизни.
– Очень малого.
– Тем не менее, вы чего-то стоите. Играете на большой сцене.
– Пожалуй.
– И вы доведете дело до конца. Вы все сделаете правильно, чего бы это ни стоило?
– Да.
– Значит, вы наделены силой,
– Постойте, мне было велено позаботиться об ученой…
– Если вы хотите позаботиться об ученой, придется делать то, что велю я. Иначе не видать вам моей помощи.
– Мы готовы, – доносится от входа мелкий дрожащий голос.
На пороге стоит бледный юноша в утепленном рескианском облачении, очень несчастный и робкий, храбрящийся изо всех сил.
Шалая Кэтти уводит их за собой.
Сим Сим Цянь – из тех мужчин, что любят после любовных подвигов предаться сну в объятьях покоренных дев. Среди лебединых костей, множества кувшинов из-под вина и спящих друг на друге потаскух (на вершине этой горы Эди замечает К Вашим Услугам) храпит и видит сны о войнах и грабеже Опиумный Хан. Эди тошнит при мысли, что он наверняка заставил распятого епископа наблюдать за оргией.
Спасательный отряд во главе с Шалой Кэтти бесшумно пробирается мимо спящего хана к дверям пиршественного зала, затем идет по коридорам из тесаного камня, многочисленным лестницам, туннелям и лабиринтам проходов, пока в нос не ударяет странный едкий запах, а в уши – грохот воды, падающей на медный барабан размером с Кентиш-таун. Шалая Кэтти вскидывает руку. Два ее прислужника отходят в стороны и замирают в ожидании у стен коридора.