Ангелотворец

Тед Шольт продолжает нести бред.

– Шеймусу во что бы то ни стало надо знать счет. Знать, выиграл он или проиграл. Глупость – признак могущества, говорят. – А потом добавляет: – Ты должен его остановить. Должен! Отправляйся на «Лавлейс». Туда, где я ее оставил.

Джо выгибает шею, и Шольт шепчет ему прямо в ухо:

– Она под холмом на станции Игрек.

Джо мотает головой, облегченно.

– Тед, я не знаю, где это.

– Место не засекречено. Оно не у всех на виду, но найти его просто. Нет. Слушай! Встань на будку, увидишь холм, спускайся в туннель и иди во мрак. Дверь отомкнет день рождения Лиззи. И все, ты там! Только надо все спутать у себя в голове. Перемешай буквы и запомни абракадабру. Повтори: Нацист и грек. Слопали хлев. Язва не мед. Стой, кто идет?! Понял? Так ты можешь не бояться, что проболтаешься. Они будут спрашивать – ты отвечай. Хоть криком кричи. Пусть попробуют разобраться. Выходит, ты и сказал правду, и утаил ее. Так надо, Джо! Надо! – Он начинает сипеть и закрывает глаза. – Все там. Делай что угодно, главное, останови его.

Тед охает, извивается, и внутри него опять что-то хрустит. Джо гадает: если сейчас забарабанить в дверь и попросить для Теда врача, врач придет?

Вряд ли.

Вместо этого Джо милосердно врет:

– Так и сделаю, Тед. Обещаю.

Позже, когда его пытают водой, Джо умирает – ровно на две минуты и восемнадцать секунд.

Вода холодная и освежает, но на вкус солено-химическая. Это особый раствор, поясняет мистер Ничего Особенного, чтобы снизить риск летального исхода. Только работает он не очень хорошо, думает Джо, когда раствор начинает просачиваться ему в легкие.

Он тонет. Один из рескианцев стоит рядом, очень близко, и слушает, как он давится водой. Крутит головой, прислушивается к бульканью в легких. У этого существа явно есть опыт. Оно знает свое дело. Может определить по звукам, когда пора прекращать.

Интересно, когда он перестал считать рескианцев людьми? А они когда-нибудь видели в нем человека?

Джо невольно отмечает, что ему давно не задавали вопросов. Может, и не собираются. Может, теперь его просто убьют.

Мысль ужасная. Он начинает сопротивляться, бороться за свою жизнь. Он борется до последнего и вдыхает очень много воды. Слушающий рескианец вскидывает руку. В комнату влетает тележка с реанимационным набором, врачи и санитары орут.

Его откачивают. Откачивает специальная машина: когда один из них пытается сделать Джо искусственное дыхание, мистер Ничего Особенного предостерегает их, что он опасен и может откусить им губы. Кроме того, неизвестно, чем он может быть болен.

Джо гадает, почему его сразу не проверили на заболевания. Казалось бы, очевидный шаг. Пока они пытаются заставить его выжить, он размышляет, стоит ли им помогать. С одной стороны, можно наконец умереть – и поминай как звали. Однако его смерть мало что решит, к тому же, у него много важных дел. На кону жизнь других людей.

Джо всегда избегал мыслей о смерти. Сама идея наводит на него ужас, и всегда наводила. Перед глазами почему-то встают треклятые дедушкины Часы Смерти, зловещая викторианская безделушка. Причем тут вообще они? И почему Дэниел, любивший жизнь, берег их, как зеницу ока?