Ангелотворец

Лишь один человек способен привести сотрудника этого заведения в ужас. Присмотревшись к глазам тигра повнимательней, Джо их узнает.

Это человек из гроба. Он наклоняется вплотную к мистеру Ничего Особенного.

– Где тут выход, малой?

Голос у него низкий, глубокий, и он шепелявит. Клыки ему искривил накусочный валик, и он пока не привык говорить без него, не может с ходу компенсировать его отсутствие. Нужны тренировки и толковый стоматолог. Но все же есть что-то необычное в том, как он тянет «малу-уо-ой». Откуда этот рыбацкий говорок?

– Внизу!

– Брешешь.

Плимутское наречие – с примесью лондонского, быть может. Бородач пожимает плечами, ласково оглаживая мистера Ничего Особенного по голове. Когда он отнимает руку, в ней таинственным образом оказывается что-то маленькое и мягкое, а мистер Ничего Особенного опять верещит, пронзительно, и Джо с ужасом осознает, что на ладони бородача лежит его ухо. Тот отшвыривает его в сторону и заговаривает опять.

– Видал тебя. – Он смотрит на Джо. – Да, да, с тобой разговариваю. – Он пожимает плечами. – Ты не тот, за кого себя выдаешь, это я сразу понял.

Джо вспоминает, что до сих пор закутан в черное покрывало, и стягивает его с себя.

– Так и думал, – кивает бородач. – По походке узнал, поди.

– Как ты выбрался?

– Какой-то гусь разворошил муравейник. Сирены завыли и прочее. Они отвлеклись. А со мной отвлекаться опасно. Я их мигом скрутил и поджег тут все. Не люблю, когда со мной обращаются без уважения. Я пытался им втолковать… А ты вроде возмужал.

– Я… что?

Бородач пожимает плечами.

– Силищи в тебе много. И ходишь осторожно, с оглядкой, словно боишься все кругом переломать. Скрываешь правду. Ну, или раньше скрывал.

– Какую правду?

– Не дури. Ты понял, о чем я. Ну-ка, ну-ка, – с укоризной добавляет он, когда мистер Ничего Особенного пытается встать со стула, – нечего тут! Не буди во мне силу.

Видимо, сила – это плохо. Бородач протягивает руку к мистеру Ничего Особенного и что-то делает с кровавой дырой, на месте которой раньше было его ухо. Мистер Ничего Особенного сгибается пополам и блюет, хотя ему явно нечем.

– Что за народ такой – Гакоте? Чего они такого понаписали? Зачем этой мрази понадобилась их книга?

Инстинкт Ночного Рынка: юли. Джо пожимает плечами.