Церемония жизни

22
18
20
22
24
26
28
30

— Кто это? Мутный какой-то… — нахмурилась Эмико.

Не поднимая головы, мужчина то доставал телефон из кармана брюк, то прятал обратно, пока тот не выскользнул из его пальцев. В попытке поймать проклятую трубку он ударил по ней рукой — и та, отлетев в сторону, упала под ноги Санаэ.

Подняв телефон, она протянула его хозяину.

— Прошу вас! — учтиво проговорила она.

Сбитый с толку ее улыбкой, он схватил трубку и пустился наутек.

— Могла бы и не подбирать! — заметила Эмико. — Слишком уж ты добра к людям, Санаэ…

А Санаэ вспоминала увиденное только что. Струйки пота, сбегавшие по лбу мужчины, вращение белков в распахнутых глазах. Она окинула взглядом собственную кожу, но на себе самой не заметила ни капельки пота — даже в такую жару.

— А что, Эмико, от твоей DVD-гимнастики пот выступает?

— Ах, ты об этом… Еще как выступает. Лично я потела как лошадь!

— Серьезно?

На асфальте перед клумбой, где только что маячил мужчина, темнело несколько капель. Похоже, незнакомец потел как слон. Погладив себя по плечам, Санаэ представила, как ее плоть, гудя и пульсируя, выделяет пот и выталкивает его наружу.

Дома, переодевшись в майку и шорты, Санаэ включила телевизор. Ей захотелось опробовать гимнастику от Эмико поскорее, до того как затеять ужин.

Она поставила диск, и на экране появилась задорная иностранка, инструктор здорового образа жизни. Наблюдая за движениями ее точеного мускулистого тела, Санаэ представила сердце, бьющееся у этой женщины в груди, и в прострации застыла перед экраном. Но тут из динамиков полилась музыка — и Санаэ, спохватившись, начала повторять движения.

Следуя всем инструкциям, она долго вертела конечностями, пока не убедилась, что изменения в ее коже все-таки происходят. А блаженное ощущение пота, вырывающегося из пор на лбу, стало настоящим открытием.

Впрочем, влага, выступившая на лице, сбегала тонкими струйками, даже не прилипая к коже. А легкая, прозрачная испарина, покрывшая руки и плечи, напоминала конденсат на оконном стекле. Это была просто вода, сочившаяся по ее телу, но не физиологическая жидкость. А порывы ветра, вырывавшиеся изо рта, заставляли ее ощущать себя механической куклой с выключателем, спрятанным где-нибудь под лопаткой.

За этот нелегкий час, доведя себя до изнеможения, она окончательно убедилась в том, что ее тело — всего лишь контейнер для биологических жидкостей. И сколько бы влаги ее мышцы ни изгоняли наружу, основная часть этих жидкостей все равно остается внутри.

Наконец Санаэ закончила упражнения — и, нажав кнопку на пульте, выключила телевизор. На погасшем экране, расплываясь в конденсате испарины, отразилась шеренга пепельных небоскребов из окна. А она все стояла и глядела на них без единой мысли в голове — не думая даже о том, чтобы обтереться от пота, заливавшего все ее тело.

Спохватившись, она прижала руку к груди. На месте ли сердце?

Оно бешено билось о ребра, но так, будто не принадлежало ей. Будто она проглотила живую рыбку из аквариума, и теперь та трепыхается у нее внутри.

Вздохнув, Санаэ наклонилась вперед — и взглянула на свое отражение в погасшем экране. Ее глаза, нос и рот зияли, как черные дыры. Меж губ неуклюже ворочался язык. То прячась, то вновь появляясь, он напоминал слизняка на оконном стекле, и Санаэ никак не могла поверить, что движениями этого уродца управляют ее собственные нервы.