– Нет, это гонконгская фирма.
– О господи… а я-то подумала, что ты просто скромничаешь, говоря, что фирма маленькая. – Талья явно не поверила своим ушам. – И сколько же человек там работает? Сколько у тебя подчиненных?
– Шестеро.
– У тебя всего шесть подчиненных? – взвизгнула Талья. – Так ты всего-навсего менеджер отдела?
– Нет. В кампании всего шесть сотрудников. А лично у меня всего один подчиненный.
Талья смотрела на него, как на мошенника.
– Подонок! Хорошо, что я не вчера родилась, а не то бы ты меня в койку затащил! – провизжала Талья, тыча пальцем в Чунг-Нама и не обращая никакого внимания на взгляды прохожих.
– Шлюха гребаная, меня не интересуют вешалки вроде тебя!
Если уж она вздумала орать на него при людях, то и он не собирался вести себя с ней вежливо.
– Нищий! Пописай на землю и полюбуйся своим отражением! Никто тебя не захочет, если у тебя нет денег!
– Да я бы к тебе не притронулся, даже если б ты мне заплатила!
Ссора продлилась не дольше минуты. Мимо проезжало такси, и Талья остановила машину. Садясь в нее, она на прощанье одарила Чунг-Нама последней порцией оскорблений.
– Проклятье!
Чунг-Нам пошел по Лан Квай Фонг в сторону Квинз-роуд-сентрал. Повсюду бродили пьяные, плейбои и ярко одетые дамочки, чьи улыбки не оставляли сомнений. Только он шел мрачный.
«Если б я был важной шишкой, – думал он, – эта баба отдалась бы мне, как течная сучка».
Когда Чунг-Нам добрался до станции МТЖД на Театр-Лейн, он обнаружил, что его несчастья не закончились: последний поезд ушел, и работники станции опускали тяжелые металлические створки на входе.
Чунг-Нам тяжело опустился на ступеньки около входа, думая о том, как унять разбушевавшуюся злость.
Постепенно он успокоился, сунул руку в портфель и вытащил листки бумаги – те, что показывал Сзето Ваю. Вот это было важно, а то, что его отвергла девица и наорала на него при людях, – это была сущая ерунда.
Убирая бумаги, Чунг-Нам заметил в портфеле свой телефон и вытащил его.
Ни единого сообщения. Он быстро набрал несколько слов и отправил сообщение. Было больше часа ночи, но он был уверен, что адресат не спит.