Он так долго стоял там и молчал, что я уже была готова снова позвать его по имени. А потом наконец Клэй опустил руки, расправил плечи, высоко подняв подбородок, и повернулся ко мне.
– Все кончено, Джи.
Я нахмурилась, недоумение боролось с медленно охватывающей меня тревогой.
– Что кончено?
Клэй судорожно сглотнул.
– Мы.
Я засмеялась. Смех вырвался невольно, хотя я хмурилась, качала головой и чувствовала, как защипало от слез глаза.
– Что? Не валяй дурака. О чем ты?
Он не ответил, и я тут же перестала смеяться.
– Клэй, что ты хочешь сказать? Что ты
На языке у меня вертелась куча вопросов, но произнести их вслух не выходило из-за категорического отказа верить в то, что сказал Клэй. Обхватив себя руками, я снова и снова качала головой, смотря на Клэя и вбирая в себя ту боль, которую он, несомненно, испытывал.
– Для меня все было игрой, – с блестящими глазами произнес он уверенным и невозмутимым тоном. – Прости, что я тебя использовал, что притворялся, будто хочу с тобой встречаться. Мне пришлось так поступить, чтобы вернуть Малию.
По моей щеке так быстро скатилась одинокая слезинка, что я не успела смахнуть ее рукой.
– Вернуть Малию? – повторила я.
– Она приходила вчера вечером, – сообщил он, и от его холодного голоса я задрожала, как листья на ветру. – Мы поговорили, и она снова хочет встречаться. Я тоже этого хочу. Жалко только, что я втянул тебя во все это.
От этого предательства я поменялась в лице, желудок скрутило так сильно, что от боли я согнулась пополам. Но все же выпрямилась и посмотрела на Клэя сквозь застилающие глаза слезы.
И его маска снова дала трещину.
У него сильно задрожала нижняя губа, и Клэй провел рукой по лицу, чтобы скрыть это, а потом упер руки в бедра и снова отвернулся от меня, чтобы не выдать своих чувств.
Я с подозрением прищурилась.
А потом накинулась на него.