Тишина моих слов

– Мне нужно попросить твоих родителей приехать?

Я киваю.

– Да, конечно. Завтра?

Еще кивок. От некоторых привычек следует отказаться, хоть я сама же их и завела.

Ты можешь просто сказать «да», Ханна!

– Ты уверена?

– Да.

Я так часто теряла и находила себя, что не знаю, что в конце концов осталось. Знаю только, что всегда крепко держала тебя.

Что будет, если я теперь отпущу, Иззи? Кто упадет – я или ты?

Глава 41

Ханна

ЕСЛИ СДЕЛАН ПЕРВЫЙ ШАГ,

СДЕЛАТЬ ВТОРОЙ УЖЕ НЕСЛОЖНО

– Ты уверена, что хочешь этого и что мне стоит здесь остаться?

Да, уверена. Я киваю, курсируя взад-вперед по кабинету Бена. Он, по моей просьбе, не сказал родителям, что я хочу поговорить с ними. Что я снова могу говорить. Я присутствовала при их телефонном разговоре. Он лишь попросил их о встрече, чем скорее, тем лучше.

Родители должны вот-вот появиться.

Каждые две минуты я вытираю потные руки о джинсы, такое ощущение, будто меня сейчас стошнит. В голове снуют тысяча вопросов, тысяча опасений и мыслей. В лагере я еще считала, что родителям не нужна. Сегодня я в этом уже не уверена. Но что, если это все-таки так? Что, если они действительно ненавидят меня? Я могу это понять. Я и сама себя ненавидела – и думаю, что до конца это не пройдет никогда. Я навсегда останусь виноватой в смерти Иззи и никогда этого не забуду.

Раз, два три. В дверь стучат, и я вздрагиваю. Вот и они.

Бен идет к двери, открывает ее и здоровается с моими родителями, а я торчу посреди комнаты, не в силах сдвинуться с места. Язык словно онемел, давление в груди растет. Вижу родителей, и перед глазами появляется пелена. Но я еще в состоянии владеть собой. Пока папа не заметил меня, и я не осознала, как он встревожен, пока мама, взволнованно взяв Бена за руку, спрашивает: – Где Ханна? С ней все хорошо? Что-то случилось? – Она еще не обнаружила меня.

– Я здесь, мама, – тихо говорю, не в силах больше сдерживать слезы.