Теперь она знала наверняка: ничего ей не померещилось, хотя она и находилась в Игре Воображения. Он действительно говорил с ней, и его голос, и его слова были настоящими. Настоящие лицо, тепло, тело. Настоящий разум. Настоящий он сам.
Она откусила немного мяса, прожевала и проглотила, не почувствовав никакого вкуса.
– Кэсси? Ты в порядке?
– В полном. А почему ты спрашиваешь?
– Обычно у тебя хороший аппетит.
– Извини, наверное, я слегка не в себе.
Кэсси съела немного фасоли, приготовленной в слишком большом количестве масла. Вытерла жир с губ.
– И еще ты все время молчишь.
Волна раздражения подхватила ее и понесла: неужели так трудно просто заткнуться и перестать доставать ее?
– По крайней мере, я не болтаю с набитым ртом, – ответила она.
Увидела, как он отшатнулся, и пожалела, что вовремя не сдержалась. Он же Мистер Непринужденность, Мистер Высокий Темноволосый и Довольно Симпатичный, а она придирается к нему, будто они двадцать лет женаты. Но это не было неуважением, порожденным фамильярностью. Его голос внезапно стал чужим, а ее присутствие здесь – неправильным. И вообще, кто он такой? Этот человек, которого она знает всего несколько недель и о котором не знает ничего? Этот мужчина, который кормит ее, трахает, изображает ее парня?
Он судорожно сглотнул:
– Извини, если мои манеры не на высоте.
– Может, перестанешь извиняться? Ты постоянно извиняешься!
Он пристально посмотрел на нее:
– В самом деле? Кэсси, это не так. Когда, например, я извинялся?
Ей не удалось вспомнить ни одного случая. Раздражало общее впечатление, которое он производил на нее, может быть, его лицо, поза или что-то еще.
– Понятия не имею. Это я так, обобщила.
Льюис нахмурился, прищурив узкие глаза, такие темные, что в них ничего нельзя было разглядеть. У Алана глаза прозрачные, как вода, ну или когда-то были такими. Окна его души. Она не сводила взгляда со своей тарелки и думала об ужине в запертой палате. Что же он там ест? Еда никогда не приводила его в восторг: всего лишь топливо для прогулок по холмам, для бега, игры в футбол. А теперь это топливо откладывалось в жир. Невыразительные дни, перемежающиеся кружками невкусного чая с сахаром, дешевым печеньем, горками макарон с сыром, картофельным пюре с маргарином. Но ведь он там, внутри, разве нет? Ее Алан. Сидит в шезлонге на песчаном пляже. Запертый в ловушке этого тела. Молодой человек, совсем недавно ставший взрослым, но еще с мальчишеской худобой, со всей своей молодостью, все еще сияющей золотом. И когда он и она оказались в одной Игре Воображения, тот молодой человек стал настоящим.
– Слушай, хочешь лечь спать? Одна, я имею в виду. Ложись, я принесу тебе чай.
ebooksa