Долгая навигация

22
18
20
22
24
26
28
30

— …Кто за тобой, — рассеянно, зевнув и не отрываясь от книги, спросил боцман, — по графику-то?

— Старшина второй статьи Колзаков.

— Если он не возражает — добро…

Выходя, Шурка едва не сшиб Димыча. Брякнула коробка с «фильмой».

— Что?

Дима виновато сморщился:

— «Далекая невеста».

«Невесту» с начала навигации крутили раз десять. Снова будет белая от солнца Средняя Азия, снова девушки, утомительно распевая, будут ткать ковры с розами и хорошие люди в тучах белой пыли будут выигрывать скачки на замечательных скакунах.

— Брось ты… Хорошее кино.

— Двадцать фильмов базовый прокат дает, — закричал Дима с давней, незаживающей обидой, — на три месяца, на всю бригаду! А в бригаде — киноустановок!.. А что на «Трембиту» выменяешь?..

— Брось. Обед тебе на камбузе оставили, на плите. Иди, пока Иван не сожрал.

Поднявшись в ходовую рубку и шлепнув фамильярно по холодной лысине бесполезный на стоянке машинный телеграф, Шурка толкнул сверкающую надраенной латунью дверь штурманской рубки:

— Добро войти?

Сколько вахт они отмотали на пару с Блондином, сколько Вовка учил его стоять на руле и старпом — возиться с прокладкой… Здесь его принимали как родного, тем приятнее было спросить разрешения. Хозяин поста есть хозяин, а флотская вежливость прежде всего.

Блондин отмахнул короткий, пушистый после мытья чуб, любезно усадил на старый кожаный диван, предложил папиросу. Он понял, конечно, с чем Шурка пришел, но из вежливости сначала поговорили о том и о сем, о полученных утром новых штурманских картах, среди которых, между прочим, были карты района Сорочьей губы — не загреметь бы туда на всю зиму…

— Вовик! Сделай доброе дело. Заступи нынче. А я завтра.

Вовик сидел в чистейшей выглаженной робе; полтора часа до приборки он хотел почитать, там прогуляться в увольнение, потанцевать, сладко выспаться (в воскресенье подъем производится на час позже) и от души прожить праздничный день. И надо же — опять «рцы» на левую руку, звонки давать, гонять приборщиков…

— Шура. Я думал, ты — человек…

— Ладно, — Шурка протянул крепкую ладонь.

— А ты… Не стоит благодарности.