Когда Серене советуют тужиться, она сжимает мою руку еще сильнее, и я молча страдаю вместе с ней. Внезапно открывается дверь и входит Броди, но, увидев, что происходит, тут же отшатывается в сторону и без сознания падает на пол. Одна из медсестер спешит к нему, а я остаюсь возле невестки. И тут я слышу его: дрожащий вопль. И потом вижу, как медсестра поднимает маленький кровавый творожный комочек.
– О господи.
– Что? – в ужасе спрашивает Серена и замирает.
– Твой ребенок из творога.
Она начинается смеяться, от моих слов или от отчаяния, я не могу понять. Серену еще нужно зашить. Внезапно медсестра становится передо мной и дает плачущего ребенка. Все происходит так быстро, что я не успеваю запротестовать. Я в сомнениях смотрю на Серену, но она счастливо улыбается мне. Тогда я опускаю взгляд, и мир замирает.
В своей панике я даже не заметил, что Зои перестала плакать и смотрит на меня большими глазами. И следа творога больше не осталось. Я разговариваю с ней, чтобы она привыкала к моему голосу и потому что мне нужно поговорить.
– Вот и ты, – шепчу я, пораженный тем, что этого прекрасного ребенка не было здесь еще пару минут назад. – Ты такая красивая. Совершенная.
Серену сажают на кресло-каталку, потому что она слишком ослабла, чтобы самой пройти в палату. Я иду за сестрой по коридору, держа Зои на руках, и все по-деловому снуют вокруг нас. Я не могу перестать смотреть на Зои и разговаривать с ней.
– Можно мне наконец подержать мою малышку? – нетерпеливо спрашивает моя невестка.
Я целую Зои в щечку и неохотно отдаю ее понимающе улыбающейся Серене. Пока дитя очаровывает Серену, я чувствую пульсирующую боль в руке. Должно быть, Серена пережала мне руку. Мельком глянув на невестку, как она, плача от радости, держит ребенка на руках, я снова думаю об Эддисон. Хотя в последние дни я только это и делал, никак не могу отвлечься. Я на мгновение представляю себе, что если бы вместо Серены это Эдди лежала в постели с нашим малышом на руках. Эта мысль вызывала во мне паническую атаку, когда мы были вместе, но теперь все по-другому. Я извиняюсь перед Сереной и хочу выйти, но дверь открывается, и входит Броди с большой шишкой на лбу.
– Спасибо тебе, старик, что поддерживал ее. – Он протягивает мне руку, я пожимаю ее и вскрикиваю: это та самая поврежденная рука.
– Она взяла тебя в оборот, а?
– Она невероятно сильная. Но оно того стоило. Подожди, ты еще не видел малышку. Она всего этого стоила. – Я хлопаю его по плечу. – Я все сделаю ради вас и приму на себя любую боль.
– Спасибо, старший брат, – говорит он.
Броди целует жену и смотрит на свою чудесную дочь. Зои, как никто другой, завораживает всех своим взглядом. Впрочем, я надеюсь, что этот дар исчезнет прежде, чем она достигнет половой зрелости, и мне не придется отгонять от нее всех мальчиков, которые будут, так или иначе, угрожать ее сердцу.
Я вижу, что мой брат с первого взгляда влюбляется в свою дочь. Мне немного горько смотреть на такое счастье, потому что я один. Когда позже я вернусь в квартиру, Эддисон не будет ждать меня там. Потому что я все испортил, наврал ей и оттолкнул ее, хотя нужно было крепко держать ее.
Глава 41
Добравшись вместе с Харлоу на такси до больницы, мы сидим в комнате ожидания и ждем, когда нас кто-нибудь заберет. Серена мучилась в родовых схватках больше десяти часов, и мы не хотим беспокоить и напрягать ее. Вскоре в комнату входит Броди. На его лице улыбка, а на лбу большая шишка.
– Выглядит плохо, – говорит его мама, но потом машет рукой.
ebooksa