Ближайший аист с ярко-белым оперением, выделявшимся на алом фоне, повернул к ним тонкую голову. В его крошечных черных глазах не было ни капли страха.
– Что ж, – пробормотал Риш. – Эти птицы меня пугают.
Чарн отступил назад и зарычал. Фигуры, лежащие на земле, начали принимать до ужаса знакомые очертания. В деревьях закричала Духа.
Аисты лениво расправили крылья. Они поднялись в воздух и исчезли в дыму. Пламя начало расползаться, исчезая из поля зрения Рен. Огонь отбрасывал на тела мерцающие, красно-оранжевые блики.
Рен отшатнулась. Над ней возвышались языки пламени, а жар затуманивал зрение. Воздух раскалился. Девушка чувствовала, как ее волосы тяжелеют от влаги и обвиваются вокруг шеи. Она посмотрела себе под ноги и закричала.
На земле лежало пять тел. Все они были ей хорошо знакомы: Якуб, Кожмар, Фелка, Лукаш…
Вокруг них извивались корни деревьев. Тонкий черный корень выскользнул из пустой глазницы Якуба, пробежал по его щеке и исчез под кожей. Маленькие корни, похожие на паучьи лапки, вырвались из его открытого рта, словно черные вены, уходящие в глубь его горла.
Все корни двигались, как живые.
Своими паучьими пальцами они открыли рот Кожмара и сразу же забрались внутрь. Другой корень – толстый, как хвост дракона, – лениво обвился вокруг его ног. Рядом лежал Лукаш, на теле которого зияло пять алых порезов. Что-то двигалось и бурлило под его кожей. Рен почти закричала, когда из открытых ран начали прорываться кривые, черные пальцы.
«Нет. – Она упала на колени. – Нет, только не…»
БАХ.
Выстрел эхом разнесся по лесу.
Рен пошатнулась и повернула голову. Неужели это был… Лукаш? Целый и невредимый, он стоял в полутора метрах от нее, окруженный красным дымом. Волчий Лорд опустил винтовку.
– Что происходит?.. – задыхаясь, спросила она.
За спиной Лукаша появились все остальные. Тоже живые. Рен развернулась и снова посмотрела на тела. Корни пульсировали, как кровеносные сосуды.
– Не подходи к ним, Рен, – сказал Якуб откуда-то из-за ее спины. – Это иллюзия.
Вдруг Рен поняла, что Лукаш стрелял в свой собственный труп. Пуля попала прямо в грудь, и теперь из раны на девушку смотрело два блестящих покрасневших глаза. Затем черные пальцы прорвались сквозь тело.
Лукаш – настоящий Лукаш – сделал еще два быстрых выстрела. Труп извивался на земле. Внутри его раздался вой.
Рукояткой сабли Кожмар выбил винтовку из рук Лукаша.
– Не трать пули, – приказал он. – Мы даже не знаем, что это такое.